О непредсказуемости жизни (сборник рассказов) (ЛП)

— Спасибо! — улыбнулась она. — Иронично, не правда ли? Когда мне было девятнадцать, все считали меня двадцатипятилетним. Сейчас тоже... И мне это нравится! К тому же, моя внешность, мои цвета не пошли бы древней карге. На старухе мои цвета смотрелись бы наверное ужасно!

Скрэч хихикнул:

— С трудом представляю тебя древней каргой. Наверняка зрелище было бы... жуткое.

— Эй, ты не обязан соглашаться со мной! — Паскаль грозно помахала пальчиком перед носом тигра. — Мог бы, и польстить даме!

Тигр улыбнулся и нагнувшись, осторожно коснулся губами оранжевого носа, а она закрыла глаза и потянулась к его губам своими...

— Я должен идти. Извини.

Она вздохнула, посмотрев на него:

— Почему?

— Мне нужно кое-что сделать прямо сейчас. Прости... я... увидимся завтра, хорошо?

— Хорошо... — прошептала она, слабо улыбаясь. — Я займусь той краской для Томаса. Праздник совсем скоро...

Скрэч нежно поцеловал ее и ушел быстрыми шагами, почти бегом.

...Пробирки остались сухи, лишь слезы текущие из глаз, увлажняли шерстку вокруг глаз сидящей за рабочим столом женщины...

Желает

Красный... расслабление... пламя свечи... тяжелые ритмичные удары в ушах... кровь, бегущая через пуповину...

Оранжевый... прошлое... tiger... тигр... burning bright... in the forests of the night... чей бессмертный взор, любя... создал странного тебя...

Желтый... расслабление... свет солнца... тепло... согревающее... расслабляющее... уносящее вдаль... разноцветные лучи, ласкающие кожу...

Зеленый... настоящее... шелест листьев... трава под ногами... greensleeves was all my joy... и ты все взял, бросив лишь меня...

Голубой...  расслабление... небеса и облака... летящие... парящие... покой... исчезновение... меня нет... лишь пустота...

Синий... будущее... вечерний сумрак... взгляд вовне... взгляд внутрь души... смутные образы... парящие в сумраке...

Фиолетовый... концентрация... силуэт, идущий навстречу... все четче и четче... кто ты, знакомый незнакомец?.. здравствуй.

Паскаль медленно открыла глаза, прерывая медитативный транс. Решение было принято, осталось лишь исполнить его.

— Мишель?

Бобер оторвал взгляд от тарелки с овощным рагу, чтобы посмотреть на самку дикобраза. Коричневый мех, светло-блеклые колючки, желтая мантия...

— Знаешь, иногда мне кажется, что мы с тобой познакомились как-то... наперекосяк.

Мишель прижал ко лбу холодную подставку для кружки:

— Хм.

— Слушай, я действительно сожалею о том, что с тобой произошло. Я не делала этого специально... но это случилось и я хочу извиниться. Извини.

— Х-х-х...

— И я думала... может мы могли бы... То есть... Я... Давай попробуем снова? Может быть даже... поужинаем вместе?

— Что, не с кем поменяться внешностью? Все желающие разбежались? И тигр тоже?

Она вздохнула.

— И куда исчезла твоя странная окраска?

Она показала на кольцо на среднем пальце левой лапы:

— Я только пыталась... — она глубоко вздохнула. — Ох, да какая разница! Прощай!

Она ушла и Мишель, повернув голову вслед, видел как светлые колючки подпрыгивают в такт ее шагам. Юноша тоже вздохнул, побарабанил когтями по дубовой столешнице... потом рядом с тарелкой легла медная монетка, а он пошагал следом.

Прижав хвост, уберегая его от закрывающейся двери, Мишель огляделся по сторонам. Один из внутренних дворов Цитадели, для разнообразия широкий и окруженный низкими строениями, тем не менее неплохо защищал своих обитателей от пурги, хлещущей за стенами уже который день. Здесь всего лишь падал снег. Крупка — мелкая, твердая, очень-очень холодная, она лезла в глаза, проникала за шиворот, хрустела под валенками и уже собралась небольшим сугробом на капюшоне желтой мантии. Мишель подошел ближе и осторожно стряхнул его.

— Извини.

Сидящая у стенки Паскаль подняла заплаканные глаза и шмыгнула носом.

— За что? Ты прав. Все желающие разбежались... Да их и не было, ни одного. И тигр ушел... у него свои дела, своя жизнь. К тому же... Я ведь и правда виновата. «О-о глянь-ка, вон новичок», сказала я, «может ему это будет интересно?» И ты пришел в мою лабораторию, и я ошиблась и не предостерегла... а потом выкинула из головы, как будто и не было. А теперь ты бобер... А я одна...

Мишель осторожно присел рядом, несколько мгновений рассматривал падающую крупку, потом стряхнул ее с усов-вибрисс.

— Еще не поздно попробовать еще... то есть начать с начала... ну, ты знаешь.

— Ха! Ну... Это просто вежливые слова, или?

— А... Нет, — Мишель опять стряхнул снег, скопившийся на желтом капюшоне. Потом сдул его с желтой мордочки и желтых иголок Паскаль. — Я... ну... я же это, вчера... выпил немного... и вот... извиняюсь теперь. Если честно, я... это... неуютно мне! Вот! Как-то не так! Немного. Вроде как. Тут все... да еще эта шкура бобровая... А ты? Ну... со своей... своими иголками?

Паскаль хмыкнула.