О подражании Христу

10.6. И кому мешают законные препятствия, тот пусть соблюдает себя всегда в добром произволении и в благочестивом желании приобщения: тогда и он не лишен будет плода от таинства. Может благочестивый человек приступать к духовному общению со Христом ежедневно и во всякий час, во спасение себе, беспрепятственно; однако же и он должен в известные дни и в определенное время принимать Тело Искупителя своего в таинстве, с любовью и благоговением, и не столько искать себе в том утешения, сколько Богу служить во хваление и во славу.

Ибо настолько таинственно сообщается и невидимо обновляется человек, насколько воспоминает благоговейною душою таинство воплощения и страдания Христова и любовью Христовою воспламеняется.

10.7. А кто себя приготовляет только по случаю праздничного дня или по необходимости, для обычая, тот редко готов бывает. Блажен, кто приносит себя в жертву Господу всякий раз, когда совершает таинство или приобщается.

В богослужении не будь ни слишком медлителен, ни поспешен, но соотносясь с обычаем людей, среди которых живешь. Не причиняй тяготы людям и не вводи их в утомление, но следуй по обыкновенному пути, как отцы и деды ходили, и да будет служение твое более всего другим на пользу, а не в угоду своей ревности о благочестии.

Глава одиннадцатая О том, что Тело Христово и Святое Писание необходимы для верующей души

[Ученик: ]

11.1. О, Господи, Иисусе Сладчайший, сколь великая сладость благоговейной душе, когда с Тобою празднует на трапезе Твоей, и предлагается в пищу ей не иное что, а Ты, Единый Возлюбленный и вожделенный превыше всякого сердечного желания!

И мне было бы сладостно в присутствии Твоем проливать слезы из глубины сердечной, с Магдалиной многолюбящей омывать стопы Твои слезами. Но где найти такую истовость любви? Где льются так обильно святые слезы?

Истинно пред лицом Твоим и святых ангелов Твоих должно бы разгореться моему сердцу и излиться в радости слезами: ибо воистину Ты предо мною присутствуешь в таинстве, хотя и сокровен под иным видом.

11.2. Узреть Тебя в Твоем присущем и Божественном сиянии – очи мои снести сего не могут, и весь мир не устоял бы в блеске славы Твоего величия. И для сего снисходишь Ты заботливо к немощи моей, когда Себя сокрываешь в таинстве. Воистину Того приемлю и Тому поклоняюсь, Кому ангелы на Небесах поклоняются; но я приемлю еще ныне верою, они же видением и без покрова.

Мне надлежит довольным быть в свете истинной веры, и во свете сем ходить, пока не явится день света вечного и не рассеются тени. Когда же придет совершенное[178], прекратится употребление таинств; ибо блаженные, в славе Небесной, не имеют нужды в таинственном врачевании. Радуются они бесконечною радостью в присутствии Божием, созерцая лицом к лицу Его славу и преображаясь из славы в славу непостижимого Божества, вкушая воплощенное Слово Божье, каким в начале было и пребывает во веки.

11.3. Когда помышляю о сей дивной славе, в тягость мне становится и всякое духовное утешение; и доколе Господа моего не узрю явно в славе Его, за ничто почитаю все, что в мире вижу и слышу.

Ты мне свидетель, Боже, что ничто меня не может утешить и ни единое создание успокоить не может – только Ты Единый, Боже мой: Тебя Единого желаю созерцать вечно. Но невозможно тому быть, доколе пребываю в здешней смертности, и для того нужно мне утвердить себя в великом терпении и всего себя со всяким желанием покорить Тебе.

И святые Твои, Господи, ныне с Тобою ликуют в Царствии Небесном, – а пока были в здешней жизни, ожидали пришествия славы Твоей в вере и в великом терпении. Чему они веровали, тому и я верую; на что надеялись они, на то и я надеюсь. Чего они достигали, того и я уповаю достигнуть милостию Твоею.

А пока что я буду идти, преисполнившись веры и укрепившись примером святых. Есть у меня и святые книги в утешение и в зерцало для жизни; превыше же всего и особливо будет мне святое Твое Тело во отраду и укрепление.

11.4. Две вещи более всего мне необходимы в здешней жизни: без них невозможно было бы мне снести эту несчастную жизнь. Пища и свет: то и другое мне нужно, покуда заключен я в телесной темнице. И дал Ты мне, убогому, пресвятое Тело Твое для укрепления души и тела и слово Твое – светильник ногам моим[179]. Без того и без другого не мог бы я жить воистину, ибо слово Божие свет душе моей и таинство Твое – Хлеб Жизни.

Точно две трапезы поставлены в сокровищнице церкви святой. Одна трапеза – святой алтарь, и на ней хлеб святой, который есть драгоценное Тело Христово; другая – трапеза закона Божественного, и в нем святое учение, и наука правой веры, верно приводящая даже за внутреннюю завесу, в Святая святых [180].

Хвалу Тебе воздаю, Иисусе Благий, Свет света вечного, за трапезу святого учения, что уготовал Ты нам руками служителей Твоих пророков и апостолов и иных учителей.