О поэтах и поэзии

Галич, в отличие от Окуджавы, совсем не фольклорен. И хотя это очень точно стилизовано под народную речь и даже под речь типичного такого представителя тогдашнего советского среднего класса, это, конечно, не фольклор. Потому что для фольклора, вообще говоря, особенно для фольклора, как его стилизует Окуджава (а Окуджава очень быстро сам стал частью фольклора), характерна такая моральная амбивалентность, некоторая загадочность. У Галича этого нет. У Галича просто твердо, жестко расставлены все моральные акценты. Галич – как раз главный враг конформизма, потому что все смиряются, а вот у Галича нашлась та, которая не предала и не простила. Очень интересно, что у него, как правило, образ бескомпромиссности – это женский образ, потому мужской привык уже кланяться, клониться, гнуться.

«Принцесса с Нижней Масловки» – наверное, это у него самое откровенное произведение. Чем оно мне нравится? Галич считается снобом. Мне многие говорили, что Галич сноб, но это такой сноб достаточно высокого полета. Во-первых, сноб, который готов жизнью платить за свой снобизм. А во-вторых, и что мне особенно дорого в Галиче, его снобизм – это не презрение к остальным, это умение гордо держаться среди тех, кто тебя сам презирает, гнобит, пытается в грязь… Ведь чем виновата эта «принцесса» с Нижней Масловки? Только тем, что она несколько от этой толпы отличается.

           И все бухие пролетарии,
           Все тунеядцы и жулье,
           Как на комету в планетарии,
           Глядели, суки, на нее…

Бабье вокруг, издавши стон,

Пошло махать платочками,
Она ж, как леди Гамильтон,
Пила ситро глоточками.
Бабье вокруг – сплошной собес! —
Воздев, как пики, вилочки,
Рубают водку под супец,
Шампанское под килечки.
И, сталь коронок заголя,
Расправой бредят скорою:
Ах, эту б дочку короля
Шарахнуть бы «Авророю»!

           И все бухие пролетарии,

           Смирив идейные сердца,
           Готовы к праведной баталии
           И к штурму Зимнего дворца!

<…>

…Держись, держись, держись, держись,
Крепись и чисти перышки!
Такая жизнь – плохая жизнь —
У современной Золушки.
Не ждет на улице ее
С каретой фея крестная…
Жует бабье, сопит бабье,
Придумывает грозное!
А ей не царство на веку —
Посулы да побасенки,
А там – вались по холодку,
«Принцесса» с Нижней Масловки!

           И вот она идет меж столиков

           В своем костюмчике джерси…
           Ах, ей далеко до Сокольников,
           Ай, ей не хватит на такси!

Это такая нищая гордость великолепная. И, кстати говоря, за эту утонченность Галич и сам всю жизнь расплачивался. Просто нежелание подлаживаться, нежелание претерпеваться, желание хоть как-то отличаться, изяществом хотя бы – это действительно важные вещи, это право на самостоятельность некую. Потому что желание принадлежать к большинству – это низменное желание, желание низкое.

И у него о себе, кстати, была песня, по-моему, самая откровенная, которую я и процитирую, потому что я ее вообще люблю больше всего, – «Баллада о стариках и старухах…», с которыми автор отдыхал в санатории областного совета профсоюза: