О поэтах и поэзии

Но выпьет зато со смаком,
Издаст подходящий стон,
И даже покажет знаком,
Что выпил со смаком он!

И – первому – по затылку,

Отвесит, шутя, пинка.
А после он сдаст бутылку
И примет еще пивка.

И где-нибудь, среди досок,

Блаженный, приляжет он.
Поскольку культурный досуг
Включает здоровый сон.

Он спит, а над ним планеты —

Немеркнущий звездный тир.
Он спит, а его полпреды
Варганят войну и мир.

И по всем уголкам планеты,

По миру, что сном объят,
Развозят Его газеты,
Где славу Ему трубят!

И громкую славу эту

Признали со всех сторон!
Он всех призовет к ответу,
Как только проспится Он!

Куется ему награда,

Готовит харчи Нарпит.
Не трожьте его! Не надо!
Пускай человек поспит!..

Интонационно и по построению своему эти стихи, конечно, отсылают к пастернаковской «Ночи». Помните:

Идет без проволочек
И тает ночь, пока
Над спящим миром летчик
Уходит в облака.

Под ним ночные бары,

Чужие города,
Казармы, кочегары,
Вокзалы, поезда. <…>

В Париже из-под крыши

Венера или Марс
Следят, какой в афише
Объявлен новый фарс.

Кому-нибудь не спится

В прекрасном далеке
На крытом черепицей
Старинном чердаке.

Он смотрит на планету,

Как будто небосвод
Относится к предмету
Его ночных забот.

Вот здесь великолепное сопоставление. У Пастернака главный герой – это человек, которому не спится в прекрасном далеке, творец, художник: «Не спи, не спи, художник». Главный герой Галича – это как раз человек, который спит. Он спит и «…всех призовет к ответу, как только проспится Он!».

Но здесь глубочайший смысл на самом деле. Это не просто насмешка над тем самым гегемоном, Его величеством, над человеком, которому все трубят славу. Нет. Это очень твердые слова о том, что этот человек – великий и по-своему прекрасный – спит пока. Но страшно будет, когда он проснется, и страшно, может быть, его будить, потому что он пока не реагирует, он все принимает, он водкой себя усыпил. И что будет, если он проснется? Помните, о нем же сказано в песне про смирительную рубаху: «Он брал Берлин! Он правда брал Берлин!» – действительно, он подвиги совершал. Но сейчас он спит. И как быть с этим сном? «Не трожьте его! Не надо! / Пускай человек поспит!..» Это амбивалентная, очень глубокая и страшная концовка. Вот здесь-то как раз никакого снобизма нет. С глубочайшим состраданием к этому человеку написана эта песня, с глубочайшим уважением к нему.

Нельзя, конечно, не вспомнить «Гусарскую песню» Галича, достаточно жестокую по отношению к самому себе. Помните:

По рисунку палешанина
Кто-то выткал на ковре
Александра Полежаева
В черной бурке на коне.

Тезка мой и зависть тайная,

Сердце горем горячи!
Зависть тайная – летальная,
Как сказали бы врачи.

К чему зависть? Почему именно к Александру Полежаеву – не самому славному, не самому знаменитому поэту? К поэту, который чуть было не был подвергнут унизительной процедуре публичной порки, но чудесно спасло его обращение к Николаю I. Почему к Полежаеву? Полежаев – это человек, который пострадал за свои стихи, который нашел в себе силы не отречься. Полежаев – из тех скромных героев, на которых русская литература стоит. И Галич очень жаждет, очень тоскует по тем временем, когда действительно за стихи платили жизнью. Вот страшная жажда выпрямиться.

И отсюда его обращение к гитаре – достаточно брезгливое. Вот что у него там о гитаре сказано в «Прощании с гитарой (Подражание Аполлону Григорьеву)»: