О положении вещей. Малая философия дизайна

Набросок сродни сети, которую наш разум набрасывает на обстоятельства с целью изменить их. Нити, из которых сплетена такая сеть – это правила, согласно которым планируется изменить обстоятельства, а сам набросок сосредоточен в ее узлах. Набросок диктует, что и как должно быть; это повелительная форма. Обстоятельства демонстрируют, что и как существует; это – изъявительная форма. По мере воплощения проекта эти две формы сливаются, объединяя то, что есть, и то, что должно быть, действительность и ценность. При реализации проектов ценности воплощаются в действительность, а действительность подвергается оценке. Посредством набросков разум будто бы внедряет ценностные представления в окружающую действительность.

Анализ всего созданного человеческим трудом выявляет заложенный в основе проект, поскольку лишь благодаря проекту создаваемое обретает структуру. В самом деле: анализ некоего труда прежде всего стремится обнаружить ту самую изначальную планировку – и только потом сопоставляет набросок с результатом, дабы определить степень воплощения замысла в действительность.

Но время от времени происходит так, что анализ показывает: в основе труда лежат несколько накладывающихся друг на друга проектов. Одно и то же обстоятельство в стремлении придать ему значение оказалось поймано двумя и более сетями. В таком случае становится неясно, по каким критериям следует оценивать этот труд. Еще больше сомнений вызывает ситуация, когда ценностные представления, лежащие в основе наслаивающихся набросков, частично противоречат друг другу и итоговый труд представляет собой результат соперничества между различными проектами. Примером труда, способного озадачить критика, может служить город Бразилиа.

Мне удалось установить, что любой, даже самый поверхностный анализ этого города выявляет как минимум два проекта его создания, и поэтому я ограничусь именно рассмотрением этих двух набросков. Затем мне хотелось бы описать нынешнее состояние, в котором пребывает данный труд, чтобы в конце концов прийти к тому, что именно в нем озадачивает критика.

Первый проект я назову «геополитическим». Его содержание в следующем: задачей является возведение города, с точки зрения географии расположенного в самой середине государства Бразилия и являющегося связующим звеном между севером и югом, плацдармом к покорению запада, центром управления, катализатором осознания нацией своей индивидуальности. Это проект, в котором видны систола и диастола нового сердца, которое должно забиться в центре страны. Благодаря систолическому давлению в него с северо-востока стянутся невостребованные доселе человеческие ресурсы, нуждающиеся в экономической и культурной интеграции, равно как и потекут первопроходцы с юга в стремлении освоить гигантские территории в глубине страны. Диастолическое давление разгонит во все стороны артерии, превращая страну в эффективно работающее органическое единство. Таким образом, речь идет не просто о строительстве города, но о проекте, направленном на присвоение определенной ценности государству размером с континент.

Вторая концепция, которую я назову «социально-антропологической», заключается в следующем: задачей является возведение на нетронутой, изолированной территории такого города, который в будущем мог бы служить образцом создания грамотно устроенной, красиво выглядящей среды для жизни общества, модели организации новой формы совместного бытия, стимулирующей появление «нового человека». Это проект, уподобленный революции в пейзажной живописи, в котором читается смелое архитектурное решение, невиданный доселе уровень организации коммерческих, административных, культурных и развлекательных центров, авангардные тенденции в формировании культуры быта и уникальное представление об экономической, социальной и культурной стратификации общества. Целью данного проекта является создание человека будущего, который с помощью современных технологий сможет вести полноценную, продуктивную, протекающую в едином русле жизнь.

Оба этих завораживающих замысла отличает поистине героический масштаб. Первый подкупает заключенным в нем грандиозным видением мощного государства, второй – раскрывающимся в нем образом «Государства» платоновского, Града Господня, земного Иерусалима, в котором было бы заложено решение всех проблем человечества на конец XX века. И тот и другой план весьма сомнительны. Несомненен лишь их героический размах. И всё же они отчасти противоречат друг другу. Первый проект совершенно однозначно традиционный, а его ценность измеряется по системе, актуальной для века уходящего и предшествовавших ему эпох. Второй же проект, вне всякого сомнения, визионерский, а значит, зиждется на новых ценностях (или по крайней мере на мнящих себя таковыми). Наложение друг на друга этих проектов и привело к достижению того выдающегося, но противоречивого результата, что мы имеем возможность наблюдать.