О пользе волшебства

Как мы упоминали выше, братья Гримм включили в свой сборник вариацию, которую нельзя обойти стороной. По сути, она представляет собой дополнение к основному сюжету. Нам сообщают, что, когда Красная Шапочка снова отправляется к бабушке, чтобы отнести ей пирожки, другой волк заговаривает с ней, пытаясь увести ее с прямого пути (то есть со стези добродетели). На этот раз девочка бежит к бабушке и рассказывает ей обо всем. Они вместе запирают дверь, чтобы волк не смог войти в дом. В конце концов волк падает с крыши в корыто, наполненное водой, и тонет. «А Красная Шапочка счастливо домой воротилась, — гласит сказка, — и никто уже с той поры ее больше не обижал» (125).

Упомянутая вариация специально останавливается на том, в чем и так убежден слушатель: получив неприятный опыт, девочка понимает, что у нее ни за что не хватит сил, чтобы справиться с волком (соблазнителем), для этого она слишком мала. Она проявляет готовность войти в союз с матерью, который, как говорится, «сработает»[105]. Символически это выражается в том, что, едва почувствовав опасность, она бросается к бабушке, тогда как после первой ее встречи с волком ей это даже не приходит в голову. Красная Шапочка действует совместно с материнской фигурой (бабушкой) и следует ее совету: по ходу развития сюжета бабушка велит ей наполнить корыто водой, в которой варилась колбаса. Запах привлекает волка, и он падает в воду. Итак, вдвоем они легко одолевают волка. Таким образом, ребенку необходимо образовать надежный союз с родителем своего пола, чтобы идентифицироваться с ним и сознательно учиться у него. Тогда дитя благополучно повзрослеет.

Сказка обращается к нам как на сознательном, так и на бессознательном уровне и потому не нуждается в том, чтобы избегать противоречий, ведь противоречия с легкостью сосуществуют в нашем бессознательном. Если мы попытаемся ориентироваться на другой смысловой уровень, нежели выбрали прежде, то можно увидеть судьбу бабушки Красной Шапочки в совершенно ином свете. Слушатель сказки имеет все основания удивиться, почему волк не съедает Красную Шапочку, как только встречает ее, то есть при первой возможности. Перро, что характерно для него, предлагает рациональное на первый взгляд объяснение: волк бы так и сделал, если бы не испугался дровосеков, находившихся где-то поблизости. Поскольку на протяжении всей сказки Перро волк — это мужчина-соблазнитель, такое объяснение вполне приемлемо: соблазнитель боится, что люди увидят и услышат, как он посягает на девочку.

В сказке братьев Гримм все происходит совершенно иначе. Нам дают понять, что задержка вызвана чрезмерной жадностью волка. «Славная девочка, — подумал про себя волк, — лакомый был бы для меня кусочек; повкусней, пожалуй, чем старуха; но, чтоб схватить обеих, надо дело повести похитрей» (122). Но это объяснение неудовлетворительно: волк мог съесть Красную Шапочку на месте, а затем перехитрить бабушку точно так, как это описано в сказке.

Поведение волка в варианте братьев Гримм обретает смысл, если допустить, что, если волк хочет съесть Красную Шапочку, ему прежде нужно разделаться с бабушкой. Пока материнская фигура (бабушка) находится поблизости, ему не овладеть девочкой[106]. Но когда эта фигура устранена, для героини открывается возможность действовать в соответствии со своими желаниями. До тех же пор, пока мать была поблизости, желания эти оставались подавлены. На этом уровне в сказке затрагивается бессознательное желание девочки быть соблазненной отцом (волком).

В пубертатном периоде, когда девочка вновь испытывает такое раннее переживание, как эдипова тоска, ее желание в адрес отца, стремление соблазнить его и желание быть соблазненной им вновь оживают. Затем девочка чувствует, что заслуживает страшного наказания матери (а может быть, и отца) за свое желание отобрать его у матери. Пробуждающиеся в подростковом возрасте ранние эмоции не ограничиваются эдиповыми переживаниями — они включают в себя еще более ранние тревоги и желания, которые также уснули на время, а теперь вновь дают себя знать.