О правде жизни и религиозных выдумках

Наши успехи в развитии производства, науки и техники постепенно разрушали религиозные выдумки. Индустриализация страны, коллективизация сельского хозяйства, победа социализма в СССР, победа в Великой Отечественной войне, строительство коммунизма, все большее вовлечение трудящихся в общественную деятельность, завоевания культурной революции — все это в огромной мере содействовало углублению и расширению процесса отхода верующих от религии. На конкретных фактах действительности, на собственном опыте люди убеждались, что не бог, а массы, народ творят историю, что вера в сверхъестественные силы, исполнение религиозных обрядов — глубокое заблуждение. Величие и красота нашей жизни — в героическом труде на фабриках и заводах, на стройках и колхозных полях, на поприще науки и культуры. Всякая проповедь загробной жизни — это обман людей, попытка отвлечь их от активной политической жизни на благо народа. К такому выводу пришли бывшие верующие после долгих раздумий.

В сборнике статей «Мы порвали с религией» (Воениздат, 1963 г.), бывший монах Ю. И. Мересий с горечью пишет, что самые лучшие годы своей молодости провел он в монастыре. Под звон колоколов и пение молитв шла жизнь, гасли молодые порывы, уходили настоящие радости, цепенел ум. А где-то в стороне, в «грешном мире», шло строительство новой жизни, развивались искусство, наука, культура. Природа покорялась воле сильных и смелых людей, зажигались огни в театрах, светились экраны кинотеатров и телевизоров, раскрывались двери учебных аудиторий… Там, «в мире греха», были человеческая радость и счастье, торжество гордых мечтаний. А здесь, в мире религии, — молитвы о спасении, радость в страдании, здесь блаженство «нищих духом», мучительный плач о грехах.

Сравнивая свою судьбу с жизнью советской молодежи, Мересий пишет: «И должен я был признать, что много сделали эти молодые люди, что далеко они обогнали меня!» Так думают все, кто нашел в себе мужество прямо взглянуть в лицо правде и беспощадно осудить свои религиозные заблуждения.

Религия учит любить ближнего, прощать врагов, не сопротивляться им и даже молиться за них. Бывший верующий И. Н. Глушак рассказывает, что когда он стал думать над этими поучениями, над тем, за кого надо молиться, то у него, как и у многих других, появилось глубочайшее сомнение в религии. «В годы Великой Отечественной войны, — пишет он, — я служил в Советской Армии, сражался с фашистскими оккупантами. Своими глазами я видел чудовищные зверства, какие творили на нашей территории гитлеровские захватчики над мирным населением, беззащитными детьми, женщинами, стариками… Сам Гитлер и большинство его солдат были верующими, а значит, и моими „братьями во Христе“. „Что же, — думал я, — неужели мне молиться и за таких, как Гитлер?“ Одна эта мысль приводила в ужас». А вот что пишет бывший ксендз И. А. Рагаускас: «Я не был в концентрационных лагерях, не видел дымящихся печей зловещего Освенцима, но и то, что я видел и слышал в первый год немецкой оккупации, сыграло свою роль в изменении моего мировоззрения. Я не могу забыть тех страшных летних вечеров, когда я слышал душераздирающие крики расстреливаемых невдалеке женщин и детей. Жуткие крики детей „Мама! Мама!“, бессердечные слова солдатской команды, сухой и злой треск залпов, глухие отдельные выстрелы, которыми приканчивались еще живые, сваленные в яму тела, и, наконец, песни гитлеровских молодчиков после окончания кровавой работы. Все это происходило на расстоянии нескольких сот метров от костела.

В престольном алтаре костела, как я верил тогда, находился Христос, бог. „Господи, ведь и ты слышишь эти вопли детей и матерей, эту пьяную песнь палачей… Мне жутко, страшно, а как тебе, боже? Тебе, наверное, ничего, потому что это свершается твоя воля…“ Такие мысли невольно появлялись у меня в те кошмарные вечера. „А может быть, боже, тебя совсем нет?“ — проносилась мысль…»

О том, как реальные факты правды жизни подрывали веру в мифического бога, опровергали догмы церковников, говорят и многие другие бывшие верующие. Вот, например, раздумья П. Г. Копенковой. «Пришел 1941 год, а с ним лихая беда — война. Море без воды, а война без крови не бывает. И полилась она рекой по нашей земле. А я думаю, что ж это бог смотрит да не защитит невинных от гибели?.. А тут однажды собрались мы в свой молитвенный дом, a к нам немцы пришли, тоже баптисты. Меня будто кто по сердцу резанул. Фашисты опоганили нашу землю и вместе с нами молиться будут. Кому, какому богу? Выходит, нашему, баптистскому. Тут я уже поняла: не все гладко в моей религии, есть в ней обман… Вспомнила слова из писания Христа: молись за врага твоего. „Вот как! — думаю. — Фашисты людей убивают, вешают, а мы должны молиться за них“. Вот тогда и дала моя вера во „всевышнего и всемогущего“ большую трещину».