Читаем О природе людей полностью

Широкое распространение христианства, потребовало и централизованного управления им, осуществляемого далеко не нищими. Интересы церковной иерархии, и нищей паствы стали расходиться. Церковь, которой конфликты христиан с остальным миром были ни к чему, начинает проповедь примирения с действительностью, – всё что есть, всё от бога. Бедность, то же что и болезнь, и виновных в этом нет; а виновные в казни Христа, евреи, а не римляне.

Наконец, и римские императоры, осознали, что христианство, это то, к чему они так долго, но безуспешно стремились. Христианство, утвердив единое мировоззрение всех народов империи, могло стать идеологией, укрепляющей императорскую власть. И в начале IV в., христианство становится равноправной религией империи, и начинает борьбу с язычеством. И дабы от «поганства», не осталось и следа, возбуждающего память, христиане приступают к уничтожению памятников античной культуры. Потерей их, мы обязаны и христианству.

Абсурдность вероучений христианства, была неприемлема для антично образованных христиан, и они предприняли попытку примирения веры, с разумом. Иисус, по их усмотрению, не был богом, а всего лишь сотворённым им посланником на земле. Но подобное умничанье, пришлось не по душе, ни церковным верхам, ни императорам, которые и сами метили, если и не в боги, то в святых его представителей; и на никейском соборе, эта ересь, была осуждена.

С всеобщим возрастанием презрения к труду, в самой Италии, в метрополии, хозяйственная активность замирает, и, она всё больше попадает в экономическую зависимость от провинций. А с перемещением экономики в провинцию, туда, в руки претендентов на власть, перемещается политика и военная сила.

Естественно, принятие христианства, остановить разложение Римской империи, не могло. Империя распадается, на Западную, и на Восточную. В Западной, всё больше расходятся интересы Римской церкви и императорской власти. Власть церкви, находящейся в Риме, всё больше укрепляется, а власть императора, находящегося в Равенне ослабляется.

В V в., ослабленная Западная Римская империя, под ударами варваров прекратила своё существование, а на её обломках, возникли новые, варварские государства, с новыми экономическими и общественными отношениями, – феодальными.

В Восточной империи, получившей в истории название Византии, в которой социально-экономические условия оставались более устойчивыми, и медленно переходящими тоже к феодальным, императорская власть, подчинила церковную. С той поры, и начинается фактическое разделение христиан, на католиков и православных.

Много веков спустя, молодое славянское государство, Киевская Русь, для укрепления власти Великого Князя, принимает христианство – православие. Принимает для укрепления власти, но не для подчинения Византии, и поэтому-то, оно вскоре отстаивает собственную церковную иерархию, политически не зависимой от Византии.

Арабы

Арабы, заявив о себе, в довольно позднее историческое время, в окружении развитых рабовладельческих государств, были вынужденные силой утверждать своё место в мире, естественно, в ущерб соседям. Хотя им удалось, только на время, покорить некоторые народы, но некоторые изменения в их исторические судьбы они внесли; оказали воздействие на развитие науки и искусства; создали одну из мировых религий, особенность, которой, единство государственной и религиозной власти, – ислам.

С природными условиями, благоприятными для земледелия, арабам не повезло. Родина арабов, степной и пустынный Аравийский полуостров, пригодный только для кочевого скотоводств, и только на юге его, у моря, ещё в I тыс. до н. э. возникло орошаемое земледелие, и города государства Йемен. Города развивались, в основном на транзитной торговле между Индией и Средиземноморьем, и на местном обмене. Контраст природно-климатических условий, определил и социальный контраст. Большинством населения полуострова, были племена кочевников-скотоводов, бедуинов (степняков). Племя бедуинов, только в VI–VII вв. пережило разложение первобытно-общинного строя, а Йемен, кризис рабовладельческого устройства тогда, когда Византия и Иран, затеяли с ним борьбу за торговый путь, между Индией и Средиземноморьем, через аравийские города. Желание возникшей племенной знати, закрепить за собой право собственности, и необходимость защиты от завоевателей, стало предпосылкой к объединению. Для преодоления племенной раздробленности, была необходима новая, общая религия. Центром объединения становятся города, но наибольшее влияние на различные племена, оказывала Мекка, место их паломничества к

Перейти на страницу:

Похожие книги

Что такое философия
Что такое философия

Совместная книга двух выдающихся французских мыслителей — философа Жиля Делеза (1925–1995) и психоаналитика Феликса Гваттари (1930–1992) — посвящена одной из самых сложных и вместе с тем традиционных для философского исследования тем: что такое философия? Модель философии, которую предлагают авторы, отдает предпочтение имманентности и пространству перед трансцендентностью и временем. Философия — творчество — концептов" — работает в "плане имманенции" и этим отличается, в частности, от "мудростии религии, апеллирующих к трансцендентным реальностям. Философское мышление — мышление пространственное, и потому основные его жесты — "детерриториализация" и "ретерриториализация".Для преподавателей философии, а также для студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук. Представляет интерес для специалистов — философов, социологов, филологов, искусствоведов и широкого круга интеллектуалов.Издание осуществлено при поддержке Министерства иностранных дел Франции и Французского культурного центра в Москве, а также Издательства ЦентральноЕвропейского университета (CEU Press) и Института "Открытое Общество"

Жиль Делез , Жиль Делёз , Пьер-Феликс Гваттари , Феликс Гваттари , Хосе Ортега-и-Гассет

Философия / Образование и наука
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука