Читаем О русском языке в Новороссийском крае полностью

Замечательную особенность произношение многих слов в Новороссийском крае составляет то, что в этом произношении, как бы с умыслом, рабски следуют тому, как они пишутся по грамматическим правилам. Эта своего рода орфографическая корректность выговора не согласна с живой русской речью и иногда доходит здесь до крайности. Так, например, согласные твёрдые не заменяются соответственными им мягкими там, где этого требуют правила орфоэпии. В Новороссийском крае, по большей части, не произносят: боп, крушка, лошка, лоф, мяхкий, хто и т. д., но, со всей этимологической точностью и совершенной ясностью, выговаривают: боб, кружка, ложка, лов, мягкий, кто.

Иногда даже произношением как бы стараются показать корень слова: говорят - «изключить», а не, как пишется и произносится, - исключить.

Букву ч, в словах: что, скучно, нарочно, конечно, подсвечник и других, им подобных, не изменяют в ш, а произносят чисто, как бы стараясь выговором показать письменное употребление.

Буква я, имеет ли над собою ударение или нет, произносится всегда одинаково, не превращаясь в е.

Тут вы услышите, произнесенные со всею орфографической точностью, слова: ячмень, заяц, отчаяние, а не заец, ечмень, отчаение, как в чистой русской речи.

Услышите также: чая, огня, клея, табака, вм. чаю, огню, клею, табаку. Говорят еще: треф́и́, в треф́я́х вм. трефы, в трефах, равным образом: «испольнить, напольнить» вм. исполнить, наполнить. Обращение о без ударения в а, дающее такую прелесть московскому наречию, редко слышится в устах новороссийских уроженцев. Они произносят в этих случаях букву о как-то особенно твёрдо и отчётливо. Это ведёт начало своё из Малороссии.

С другой стороны, обращение а и я в е, в таких словах, как например : часы - чесы, щадить - щедить, ядро - едро, девять, десять - деветь, десеть, - обращение, свойственное также московскому наречию и предписываемое нашими грамматиками в правилах орфоэпии, - равным образом не замечается в речи новороссиян.

Буква е - особенно там, где над нею стоит ударение, - произносится здесь иными с какою-то неприятной и приторной протяжённостью, как звук э.

Таким образом, произносят: наблюдэние, исполнэние, поведэние, нэвеста и т. д. Слово семь (7), произносять как сем.

Как бы с умыслом придать особую мягкость произношению, звук ы многие обращают в и, в таких словах, каковы, например: мы, вы, улыбка, высокий, мыло, пыль, слышали и т. д. Здесь придётся вам, - разумеется, подчас, как и всё, что выше было приведено, - услышать: ми, ви, улибка, високий, мило, пиль, слишали и т. д.

Наоборот, букву и в конце слов иные произносят, как ы. Не у одного и другого, так у третьего придётся услышать : моимы, деламы, словамы и т. д.

Ещё одну, не менее замечательную, особенность разговорной речи в Новороссийском крае составляют галлицизмы, итальянизмы и вообще такие обороты, в коих нерусское соединение слов поразительно для непривычного уха. Эта особенность составляет преимущественную принадлежность Одессы и, в ней, особенно некоторых кругов. Следующие выражение слышатся здесь нередко:

Больше никто, как он (personne autre que lui) вм. «он один» или «никто, кроме его».

Он худо выговаривает английский язык (il prononce mal l'anglais) вм. «по английски.»

Это что-нибудь занимательного (c'est quelque chose d'intéressant) вм. «это что-то занимательное.

Он не стеснён, как только тем (il n'est géné que par cela) вм. «стеснен только этим», - «ничем, кроме того, что.»

В первый раз, что я делаю это (c'est pour la première fois que je fais cela), вм. это делаю я в первый раз.

Незнаю, если он это сделал (je ne sais pas s'il l'a fait), вм. «не знаю, сделал ли он это.

Извините, если я не сделал это (excusez si je ne l'ai pas fait), вм. извините, что я не сделал этого.

Прочитайте мне что-нибудь от Пушкина или от Лермонтова (lisez-moi quelque chose de Pouschkine, de Lermontoff), вм. «из Пушкина, из Лермонтова.

Оставь его сделать (Lasciatelo fare laissez-le faire), вм. «пусть его делает, пусть он делает.

Я этого не сделал, зачем не хотел (Iо non ho fatto, perche non ho voluto), вм. «потому что не хотел.»

Не хочу яблок, только груш, вм. не яблок, а груш.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки