О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы

9-го, в субботу, в газете напечатали моего бригадира. Ще претерпела целые муки, доставая утром газету в киоске: «Лесная промышленность» в субботу идёт нарасхват… Вернулся из Пярну вчера, вместо официальных 8 дней на командировку затратил лишь 5. Чего-то, конечно, недобрал, но было мне как-то не по себе, и я скоропалительно укатил домой… В Пярну мучился от жары, а в Москве опять прохладно. Положение с новой работой меня угнетает…

13 июня

По поводу моего первого материала никто не жал руку: «Старик, как это здорово!» Но и никто не говорил: «Какая дрянь!» На очереди второй материал из Пярну и опять переживания… Может, не надо метать икру. Это не получается даже у работников советской торговли: икры нет. Даже кабачковой, не говоря о зернистой. Поэтому спокойствие и сосредоточенность.

16 июня

Всё личное отошло на второй план из-за премьеры фильма Тарковского «Сталкер». Андрей сказал, что два билета на моё имя будут в списке у администратора. Подхожу к Дому кино, у окошка свара людей, какой-то вышибала хватает за руку актрису Теличкину: «Отходите! Вам отказали!» Приникаю к окошку я: моего имени нет в списке. Общая свалка. Крик. Наконец появляется Лариса Тарковская и приносит пропуска. Тут же у входа хватают Ще: «Куда вы, дама?!» Тарковский стоит на входе, рядом с контролёрами, и истошно кричит: «Это мои гости!» Жуткая сцена… Сам фильм – две серии – шёл 2 часа 40 минут, о нём напишу чуть позже. А пока скажу одно: мне очень понравилось. Картина отвечает на вопросы, которые я ставил в своей шеститомной ЮБиблии: что такое счастье? Что такое человек? Что внутри него?.. Для массы фильм слишком мрачен, главное, непонятен: зона, сталкер, разговоры. А вот эстеты повизгивали от удовольствия.

Сам Андрей выглядит ужасно. Иссохший старичок, с каким-то мертвенно-дебелым лицом, неживыми усами и остановившимися, печальными глазами. Наверняка картину завернут. И что мои переживания с переживаниями Андрея…

23 июня

После молчания прорвало Вознесенского… «Я друга жду. Глухая сторона. / Жизнь ожиданием озарена…»

Два Андрея. Вознесенский и Тарковский. Две мои голубые зависти. Две звезды. Два укора… Вознесённые высоко-высоко. А когда-то ходили по одним школьным коридорам, сидели на одних партах, подавали одни и те же надежды. Но у них оказалась великая подъёмная сила, которая подбросила их вверх. А мой якорь (биография, фамилия…) удержал меня на земле…

Получил первый гонорар за хакасский вояж – 45 рэ. Потратил его на индийскую голубовато-сиреневую кофту (55 рэ). Ще на первое августа. И сижу на финбобах… Вчера впервые выступал в роли читчика в типографии «Красной звезды»: читал полосы субботнего номера. Про рулоны бумаги, молевой сплав, про целебные свойства черёмухи, про то, как метят белых медведей, и т. д.

30 июня

28-го Чекалов послал меня в «Интурист», ул. Горького, 5 (когда-то на этом месте была знаменитая булочная, и там я сидел в подвале и выводил месячные балансы). Пресс-конференция для иностранных и советских журналистов о том, как в рамках стран-членов СЭВ осуществляется охрана окружающей среды… Послушал академиков. Интересно. Дельно говорят академики. Оказывается, земная суша деградирует со скоростью 44 гектара в минуту. То есть всё исчезает, меняется, деградирует. Красные волки, чёрные журавли, лотос, орхидеи, меловые и пицундские сосны… Принято решение создавать «биосферные заповедники»… Задал вопрос о проблеме «Человек и лес». Академик Соколов ответил невразумительно. Вечером потел над информацией в 120 строк.

3 июля

Переживаю проблему питания на работе. И бутер брал с собой, и обегал все окрестности, но всё не то – не комитетская столовая. Грущу я, грустит мой желудок…

8 июля

У нас с Ще какая-то общая особенность: не умеем радоваться жизни, всё время нам мешают какие-то мелочи, как будто когда-нибудь будет безоблачный период, без головной боли, без ноющей поясницы, без поломанной раковины и т. д. Вера Павловна предупреждает, чтобы я не говорил Ще, что она себя плохо чувствует, а Ще в свою очередь просит меня, чтобы я не сообщал Вере Павловне, что она чувствует неважнец. Но и я не могу ничем похвастаться… Никак не прилажусь с обедом на работе. То где-то схватишь творог, то сосиски, то выпьешь кофе-бурду… Набьёшь живот, отяжелеешь, и даже читать трудно, и в половине десятого тебя уже нет. Спишь. Разве это жизнь?..

Какие ещё новости? Умер Всеволод Бобров, «Шаляпин русского футбола», 57 лет. Погибла Лариса Шепитько, 41 год, фильм которой «Восхождение» нам никак не удаётся посмотреть с Ще. Повстречал тут Колю Меркулова, увы, уже пенсионер. Выглядит жутко: отработанный материал. Да, он пил, курил, но дело, наверное, не только в этом, а в этой жуткой давильне под названием ЖИЗНЬ…

Наступает век страха, – пророчествуют на Западе, впереди «Освенцим 2000 года».