О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы

Сочинил монолог хлюпающего редактора. Вот выдержки:

Где найти бедному редактору тихое место? Чтоб не гремело, не лихорадило и не взрывалось?.. Чтоб главный редактор был тих и кроток, как лесная фиалка, и к тому же благоухал любезностью… Где, скажите мне, где? Я помчусь туда на такси, не доверяя медлительному трамваю. Я буду тщательно вытирать ноги, чтобы не наследить и не осквернить редакционный храм грязью интриг и склок… Куда попрятались такие редакции, где отлажен технологический процесс прохождения рукописей, где работают мягкие, интеллигентные люди, которые знают дело и умеют нормально разговаривать? Не бьют по голове и не пинают ногами, где, скажите, где?..

29 марта

Провожал Ще в Гродно, нет, какая-то ознакомительная, туристическая поездка от работы, в общем плацкартном вагоне… А когда поедем вместе на отдых, в путешествие? Несбыточная голубая грёза…

8 апреля

Ще вернулась 2-го полная впечатлений… Из Тбилиси прислали бандероль с книгой «Иверский свет» Вознесенского… На Щекиной работе был концерт Александра Дольского, и концерт вылился в смотрины мужа Анны Львовны… Песни Дольского вполне ничего, но до Галича, Высоцкого, Окуджавы ему как до Луны…

15 апреля

Теплынь, а у меня насморок и простуда… А В.П. начала сезон с сидения на стульчике на балконе – давно уже не выходит на улицу… Из прочитанных книг больше всего понравились эссе и биографии знаменитых людей Андре Моруа…

22 апреля

60 лет назад, 22 января 1924 года, ЦК РКП обратился к партии и народу в связи со смертью Ленина: «…Мы твёрдой ногой стоим на земле. В европейских развалинах мы являемся единственной страной, которая под властью рабочих возрождается и смело смотрит в будущее…» И вот спустя десятилетия – разваливаемся мы, а не Европа. И как разваливаемся? Со свистом, с неизжитыми пороками, недостатками и фобиями, в частности, с бытовым антисемитизмом.

18-го пораньше ушёл с работы, чтобы выполнить некие хозяйственные функции по дому: сдал бельё в прачечную, скопившиеся бутылки и на эти жалкие денежки купил болгарское вино «Медвежья кровь». Естественно, стоял в очереди и услышал, как кто-то сзади меня, женщина средних лет, сказала другой гражданке, при этом стрельнув глазами по мне: «А евреи на Пасху пьют кровь младенцев… Мне-то хорошо, у меня детей нет…»

Я услышал и обомлел от такого махрового невежества: в столице мира и в таком образцовом городе Москве, как каждый день подчёркивает пропаганда, такая вот гнусь. Разреши завтра еврейские погромы – побегут толпою спасать Россию от жидов. Вот такие ладушки спустя 60 лет после смерти Ленина, в крови которого тоже текла еврейская кровь, но этот факт держался в архивных секретах…

В сборничке Олега Чухонцева «Слуховое окно» вычитал строки:

Мы пили когда-то – теперь мы посуду сдаём…
…Теперь мы трезвее и реже сидим за столом,
Где нет уже многих и мы уж не те между нами…

Что ещё? Продолжаю печатать свой исторический Календарь. Листал стенографический отчёт о Втором съезде РСДРП, где состоялся раскол на большевиков и меньшевиков. Съезд собирался тайно в Брюсселе и Лондоне. И сколько там было среди депутатов евреев: Цедербаум (он же Мартов), Левин (Егоров), Пиккер (Мартынов), Мошинский (Львов), Гинзбург (Кольцов), Штокман (Горский) и т. д. А скажи сегодня, что множество евреев стояли у колыбели партии и совершили революцию, то… То-то и оно.

5 мая

На горизонте появилась поездка в Чехословакию, и Ще перестала причитать: «Ничего не видим», «Никуда не ходим». На это есть причина: больная В.П. Далеко из дома не уедешь, только вот Серебряный Бор 2 мая. А уже вечером умудрился печатать Календарь под музыку пластинки с ритмами Гарфункеля и Саймона, пение Энди Вильямса и Дина Мартина, под мелодии оркестра Джеймса Ласта. И что удивительно: печатание шло хорошо: пассажи о Жорж Санд, Бакунине и Гершензоне. Развлечение интеллигентов в эпоху развитого социализма… Вера Павловна благодушно смотрит на зятя: не пьёт, не курит, не дебоширит, не сквернословит, как многие мужики, а только тикает на машинке, и называет меня «тикальщиком».

7 мая

Встали в 4 часа утра – я провожал Ще в Чехословакию… На днях повстречался с Луизой, и она рассказала о последних новостях на Иновещании. Банан по-прежнему свирепствует и бросает очки на стол: «Ну не дают работать!..» В журналистику попёрли сыновья и дочки маститых: журналистика престижна. «А ты как?» – спросила Луиза. На это я ответил: «Всё непросто, всё сложно, как сама жизнь…»

13 мая