Читаем О свободе: четыре песни о заботе и принуждении полностью

Но ни в одном обсуждении свободы в этот период, начиная с Просвещения, не было заметно никаких признаков осознания той геологической агентности, которую люди постепенно приобретали в то самое время, когда шли процессы, тесно связанные с обретением свободы. Философы свободы в основном интересовались – и это понятно – тем, как люди могут покончить с несправедливостью, угнетением, неравенством или даже единообразием, которые навязывались им другими людьми или же созданными человеком системами. Геологическое время и хронология разных вариантов истории человечества оставались не соотнесенными друг с другом. По утверждению современных климатологов, дистанция, разделявшая два этих календаря, в настоящий момент оказалась уничтожена. Указанный мной период с 1750 года и до настоящего момента является вдобавок еще и тем временем, когда люди перешли от древесины и других видов возобновляемого топлива к массовому применению ископаемого топлива – сначала угля, а потом нефти и газа. Дворец современных свобод стоит на постоянно расширяющемся фундаменте использования ископаемого топлива.


В этом фрагменте Чакрабарти следует соблазнительно пористому ходу мысли, подмечая темпоральные и структурные отношения между использованием ископаемого топлива и «дворцом современных свобод», при этом не объясняя толком его конкретную природу. (Фраза «дворец современных свобод» выбивает из колеи, поскольку Чакрабарти говорит о тех же 250 годах, что стали высшей точкой трансатлантической работорговли, колонизации, промышленного загрязнения и многого другого. Но Чакрабарти знает об этом, так что, полагаю, дворец, о котором идет речь – это суммарный итог дискурса свободы, сгенерированного в этот период человеческими существами, а вовсе не ее справедливое распределение.)

К счастью, многие пробелы заполнили другие историки и ученые – например, Тимоти Митчелл, который в книге «Углеродная демократия: политическая власть в эпоху нефти» предоставил исторический отчет сопряженного развития современной демократии и нефти, чтобы продемонстрировать, как «[и]скопаемое топливо способствовало созданию одновременно и самой современной демократии, и ее пределов». «Вместо исследования демократии и нефти, – пишет Митчелл, – оно стало руководством по демократии как нефти»[133]. Согласно Митчеллу, ископаемое топливо создало необходимые условия для сбора и организации людей, бросающих вызов олигархическим формам правления, таким образом сделав возможной современную демократическую, в том числе революционную, политику. Но поскольку такие движения рассматривали экологические границы по большей части как не имеющие прямого отношения к борьбе, а будущее – как «бескрайний горизонт роста», они также не сумели уберечь нас от прискорбных обстоятельств настоящего, в которых демократические правительства, по-видимому, не в силах предпринять необходимые меры для остановки катастрофического потепления.

Из переплетения современной демократии с ископаемым топливом вовсе не следует, что мы обязательно должны отказаться от первой, чтобы уменьшить зависимость от последнего (напоминаю себе об этом всякий раз, когда склоняюсь к экофашистским фантазиям из серии «Что, если мы всего-навсего позволим прийти к власти диктатору-энвайронменталисту – ну хотя бы на чуть-чуть, только чтобы он отучил нас выбрасывать CO2? А потом у нас бы появилась возможность продолжать любые эксперименты по управлению людьми»). Виды энергии придают форму нашей политике, объясняет Митчелл, но это вовсе не значит, что они ее определяют. Чем острее мы будем осознавать эту динамику, тем более осмысленным и изобретательным будет наш контакт, и мы сможем поломать голову над тезисом о том, что «поиск решения проблемы будущих энергетических потребностей – это еще и поиск новых форм коллективной жизни». (Именно это имеет в виду Харауэй, когда говорит: «Имеет значение, в каких материях мы мыслим о других материях; имеет значение, какими историями мы рассказываем о других историях; имеет значение, какие узлы вяжут узлы, какие мысли мыслят мысли… Мыслить должны мы, мы должны мыслить».)

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943
Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943

О роли авиации в Сталинградской битве до сих пор не написано ни одного серьезного труда. Складывается впечатление, что все сводилось к уличным боям, танковым атакам и артиллерийским дуэлям. В данной книге сражение показано как бы с высоты птичьего полета, глазами германских асов и советских летчиков, летавших на грани физического и нервного истощения. Особое внимание уделено знаменитому воздушному мосту в Сталинград, организованному люфтваффе, аналогов которому не было в истории. Сотни перегруженных самолетов сквозь снег и туман, днем и ночью летали в «котел», невзирая на зенитный огонь и атаки «сталинских соколов», которые противостояли им, не щадя сил и не считаясь с огромными потерями. Автор собрал невероятные и порой шокирующие подробности воздушных боев в небе Сталинграда, а также в радиусе двухсот километров вокруг него, систематизировав огромный массив информации из германских и отечественных архивов. Объективный взгляд на события позволит читателю ощутить всю жестокость и драматизм этого беспрецедентного сражения.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Военное дело / Публицистика / Документальное