Обэриутские сочинения. Том 2

Верг – Ни папаши, ни мамаши… Не пришёл учитель. Чего же я спешила? Ещё рыночного молока принесла. Ладно, пока что приготовлю уроки. Сначала главное. Танцы потом. (устанавливает чёрную доску, пишет мелом, но что пишет, произносит) Синус. Минус. Нужный примус. Уравненье по Франгейту 22 плюс 27. А результат? А результат? (задумалась) Позвольте, а при чём же тут примус? Пусть он и очень нужный, только не здесь. Так не пойдёт. (стирает написанное, пишет) Минус. Винус. По Франгейту нужный гримус. Да, конечно, в уравнении не 22, а 25. Ура! Всё и сошлось! Ответ – гусь мохнатый с чёрным задом, свежий корень: 307. Позвольте, но почему корень свежий, это же ни марковка, ни редиска, а корень, словом, квадратный. А может быть, круглый? Не имеет значения. Важно другое: плюс и минус. Очень трудная задача. И всё-таки решила. Пойдём дальше. (пишет, такое, что немыслимо прочитать, тем более произнести)

Вергилесова – Ещё чуть-чуть, и всё готово! Для коровы. Ха-ха-ха! Слышись, Никола, как я удачно сказала? Разве корова поместится в такую клетку. Даже самая маленькая в самую большую.

Удары в барабан, звяканье тарелок, и через дверь в прихожую, вобрав голову в плечи, озираясь, вползает великий учитель. Он заметно прихрамывает, в руке вместо прежней пачки всего одна книжка. А Вергилесова не может успокоиться, продолжает хохотать.

Великий учитель (то и дело трогая заметно распухший нос) – Двери раскрыты, в комнатах никого… Что это для меня значит? (смотрит на часы) Точность Тюни выше макушки. (садится на свободный стул) Подождём, поглядим. (снова трогает нос) Воспоминать невозможно. Отвратительно и всё тут.

Верг (заканчивая писать на доске) – Куда же они все подевались?

Из прихожей слышится звон дверного колокольчика, ещё и ещё.

Вергилесова (вытирая слёзы) – Кажется, звонят?

Вергилий (просыпаясь) – Кажется, звонят?

Великий учитель – Колокольчик определённо. Чужие. Свои с ключём. (закрывает глаза, запрокидывает голову) Меня тут нет.

Верг – Кто же это? Сейчас? (бежит в прихожую, тут же возвращается) Наконец! (идёт рядом с невидимым пришельцем) Какой ты сегодня приодетый! Прямо плюшка! Обязательно пойдём гулять. После урока… (снимает со стула бидон) Садись вот сюда. Хочешь молока? Самое, самое рыночное. Бери крышку. А стакана нет. Только полотенце. Ещё сковорода. Не хочешь – не надо. Сиди и жди. (ставит бидон на стол рядом с клетками и тут обнаруживает у стола мамашу Вергилесову) Дрь-рь-рь! Когда же ты здесь родилась, то есть явилась? Стояла у доски и решительно ничего не видела. Хочешь молока? Вот крышка.

Вергилесова – Боже мой, Тюня! Какое молоко, когда я пила и ела винокура.

Верг – Что это?

Вергилий – Меня она не замечает, не хочет!

Вергилесова – И наш папашка!

Вергилий – Так точно. Кажется, немножко задремал. И учитель здесь. Видали?

Великий учитель (вскакивает) – Как же я всех проглядел?

Верг – Ничего, старина, сидите, сидите, продолжайте… Сейчас я вам молочка. (подавая крышку с молоком) Что это с вашим носом?

Великий учитель (выбивая крышку из руки Верг) – Я слишком воспитан, чтобы замечать разные глупости. Я же не заметил, что ты, паскудница, сделала урок.

Верг – Ну и что? Правда, Пётр?

Великий учитель – А теперь дурачит мне голову, обращаясь к пустому месту…

Верг – Слышал, Пётр? Ты для него пустое место. (обнимая воздух) Милый, ненаглядная пташка! (учителю) Почему же вы не пьёте? Не стесняйтесь… У нас пол чистый. Сама мыла… В 1900 – не помню в каком точно, в общем недавно…

Великий учитель (падая на пол, где разлито молоко) – Сейчас, сейчас…

Вергилесова – Не надо, ну, что вы? Я потом ещё подолью… Или сейчас…

Великий учитель: Теперь не надо. Я слишком через чур занят. Прошу ничего не замечать… (внимательно просматривает написанное на доске, сверяет, листая книгу)

Верг (смотрит через плечо) – Ветер петер – 25. В чер чрекет – вязень тать… И дальше…