Обэриутские сочинения. Том 2

Вергилесова (под стук стамески) – Всё сумею и успею. День развею, разобью. Утвержу. Удержусь… (продолжает работу)

Звучит певучий женский голос. Сплошная колоратура сопровождает появление Дойвбера Плеса. Из-за кулисы, за которой скрылся учитель, Плес выскакивает вроде пробки из горлышка бутылки. Одет странно: поверх малиновой толстовки подобие фрака (или обыкновенная безрукавка). Шляпа напоминает потолок. Роговая оправа очков с тёмными стёклами. Под мышкой портфель старого образца, в руке зонт. Проворный в движениях, Плес бежит по направлению к зрителям, останавливается.

Плес – Я вам такое урасскажу… (пробегает от правой кулисы до левой и обратно, размахивая зонтом) Такое урасскажу… Кувыркнётесь. Хожу, как всегда, по делам, ну, по нашему району, и, представьте, этот плюгавый кореофачик, иначе, простите, не назовёшь, этот барипруц! попадается мне, как вы думаете, сколько раз? Двадцать, да-да – 20 раз! Куда не иду – он! Да, нет 28 или 35, а точнее… хотите точнее? 72 раза. Представляете – 72! Сначала в Торгсине. Был у директора, потом в фотографии, потом… потом… Словом, всего не запомнишь. А когда я залез на фонарный столб, другая картинка – там на фонаре их уже двое, оттуда я на крышу, да перелетел, вот, при помощи зонтика, вижу у трубы их троица, сидят и ковыряют пальцами во рту, я побежал, а они каждый раздвоился. Ужас! Я вниз! Во дворе тоже они. А сколько? Врать не стану – не считал. Тогда, без задних ног, вплываю в бутербродную, думаю, отдохну за чашкой от переживаний, и за дело: не дал, сволочь. Тут я не выдержал и за ним. Он от меня. Смотрите, смотрите, снежок накрапывает… (открывает зонт, вернее, ничем не обтянутые спицы, однако Плес этого не замечает) Перевернул мне всю коммерцию. Поем и за дело. Имеется в нашем районе забегаловка, уж там-то меня не сыскать. Слыхали «Приют»? На проспекте Энгельса. Чудесное местечко! Не торопясь пойду, не спеша закушу, а потом и возьмёмся.

Опрометью кидается к размалёванной кулисе. Прощальный жест, и Дойвбера как и не бывало.

Исчезновение Плеса совпадает с выходом Тюни Верг. Переливы флейты, гудение габоя, и через центральную дверь Верг врывается на сцену. Перед зрителями раздобревшая девица с ручищами сталевара, ножищами в обувках 42-го, а то и 43-его размера. На голове очень широкополая соломенная шляпа с яркими цветами. Платье белое, длинное, вроде ночной рубашки, в руке предмет широкого потребления тридцатых годов – жестяной бидончик. Тюня ставит его на стул, срывает шляпу, под которой обнаруживаются чёрные всклоченные волосы. Говорит Тюня Верг басом, почти профундо.

Верг – Алло! Алло! Кто у нас дома?

Вергилесова (продолжая постукивание) – Почти готово, а Вергилия, а Тюни – нет и нет. (Николе) Хоть бы предупредил… Выходит, зря утешал… Проклятая пустота!..