Обещанье не пустяк

Ишь, торопыги какие… не дали даже рассказать всего толком! Объяснить, насколько это трудное дело – собрать теперь их заново вместе! Чтобы не винили фей потом в бестолковости и непредусмотрительности…

Она покосилась на мраморную девушку.

И, поскольку больше некому было, сердито сообщила ей:

– А теперь я полечу к Соне!..

Глава 16

Силы оставили его внезапно, в единый миг. В глазах потемнело, крылья отказали, и ястреб-Тихий камнем полетел вниз.

Еще бы, не отдыхал толком вот уже четверо суток, а натрудился за это время, считай, за троих…

Хорошо, падать было невысоко – он успел снизиться незадолго до этого, и так уже собираясь остановиться и перевести дух, тем более что впереди синело море и лететь дальше было некуда. Поэтому грохнулся наземь он почти безболезненно и даже смог еще, перед тем как провалиться от изнеможения в краткое беспамятство, отключить контроль над ястребиным обличьем, дабы дать возможность потихоньку восстановиться человеческому.

Очнулся он как раз тогда, когда процесс этот подошел к концу. Не без труда подобрал под себя непослушные руки-ноги, привстал на четвереньки, перевалился набок, сел кое-как, осмотрел окрестности.

Край острова. Море. Узкая полоса песчаного пляжа. Какие-то буйные тропические заросли вдоль нее.

Неплохое укрытие. И очень вовремя он пришел в себя. С запада быстро приближался диковатого вида птичий клин, сороки неестественных размеров вперемешку с воронами, – явно сторожевой пикет психанутого пасечника.

Опасность его мигом взбодрила, и Тихий довольно резво заполз в кусты, благо те были рядышком, и втянул за собой туда же рюкзак, оброненный при падении.

Да, – подумал, затаившись, – жаль, что хозяин сада настолько невменяем и сразу лезет в драку, не желая ничего слушать. Ведь могли бы договориться. Людей турнуть, раз уж ему так не милы посетители, а потом совместными усилиями отловить фей…

Сторожевой клин благополучно пролетел мимо.

Но выбираться из своего укрытия Тихий не стал. Наоборот, поднялся на ноги, кряхтя, и полез в глубину зарослей, надеясь отыскать более или менее удобное место, полянку, где можно будет вытянуться во весь рост, поспать немного и восстановить силы.

Полчаса на отдых – вполне достаточно.

Правда, прежде необходимо сделать еще одно дело…

Мерзкий домовой ничего не скажет, это уже понятно. Для начала, разумеется, притворится дохлым, все они так делают – как будто кто-то из тех, кто имеет право именовать себя магом, может не знать, что мертвых тел после них не остается. Потом, если успеет, пригрозит вендеттой со стороны всего волшебного племени. И наконец сгинет, как герой, после укола магической иглой – в костерке своего последнего, огненного преображения.

Придется все-таки убить. Не откладывая. Как ни жаль потенциального заработка. Черт с ними, с деньгами… зато, во-первых, дверь откроется, а во-вторых, клетка освободится. И никаких проблем. Кроме чокнутого пасечника и его дурацкого войска. Которое так и тянет назвать «потешным»… вот только состав его – наземный и летучий – больно уж велик. Против всей оравы не выстоишь. А с пасечника станется натравить…

Подлесок кончился, Тихий выбрался в сумрачное пространство под раскидистыми кронами высоченных деревьев, увитых лианами.

Кругом торчали из земли хитро переплетенные корни, на стволах кое-где красовались орхидеи… Расстарался хозяин, однако. И впрямь устроил в своем саду настоящий тропический уголок, только обезьян не хватает… А вот и подходящее местечко, чтобы прилечь. Сухое и ровное, надежно укрытое сверху густой листвой.

Но сначала – присесть. И сделать дело. И лишь потом…

Тихий расслабленно опустился наземь, с наслаждением вытянул ноги. Открыл рюкзак, вытащил клетку с домовым.

Заглянул в нее.

Серая мохнатая дрянь – м-да… поди еще докажи какому-нибудь скептику-покупателю, что это не обыкновенная мышь!.. – таки изображала из себя дохлую. Валялась на спине, скрючив лапки.

Маг хохотнул, отставил клетку и полез в карман за иглой.

И тут с дерева слетела птица.

Он и разглядеть ее толком не успел. Мелькнуло в воздухе что-то яркое, цвета пламени, приземлилось прямо перед ним на секунду, снова взвилось… и в следующий миг Тихий уже остолбенело таращился вслед наглой красно-желтой твари, которая стремительно усвистывала прочь, унося в клюве драгоценную клетку.

Что за…

На ноги он, конечно, вскочил и даже руку вскинул, чтобы сбить гадину на лету смертоносным зарядом. Но проку-то! – ноги тут же и подкосились.

Изнеможенье сделало свое дело. Перед глазами у Тихого все завертелось, он тяжело рухнул на землю, и на какое-то время весь окружающий мир сокрыла от него непроглядная обморочная тьма.

* * *

…Стас насилу ее догнал. Эш неслась по тропинке как угорелая и притормозила, только добежав почти до самых ворот – очередной металлической арки в живой изгороди.

Остановилась, повернулась к Стасу и сказала задыхающимся голосом:

– Его здесь нет!

– Вижу, – ответил он, тоже останавливаясь.

– И где же?…

Стас развел руками. Спохватился, вернул ей шапочку, и она торопливо нахлобучила ее на голову.