Обещанье не пустяк

Эш тяжело вздохнула.

– Ладно… и чего же он хочет от его высочества?

– Мы не знаем, – сказала первая, а вторая пробасила: – Ни высочества не знаем, ни остальных. Велено всех чужих вести, которых найдем.

Эш посмотрела на принца.

– Что ж, может быть, пойдем и все выясним? Теперь, когда я могу вас защитить?

– С тобой – хоть на край света, дорогая, – он улыбнулся. – Но что приключилось с твоим платьем?

Она хмуро глянула на подол, из которого был вырван изрядный клок, попыталась, подергав его туда-сюда, прикрыть обнаженную почти до колена ногу.

– Это неинтересно, ваше высочество.

И повернулась к белкам:

– Ведите!

Те встрепенулись.

– Туда! – Дружно махнули дубинками в сторону оливковой рощи, раскинувшейся на пологом склоне холма неподалеку, и зашагали к ней первыми.

Эш с принцем двинулись следом.

– Вообще-то, – сказал он неуверенно, – феи велели мне не сходить с места…

– Вы уже с него сошли, – суховато отозвалась Эш. – Я вас, во всяком случае, не нашла там, где ожидала.

– Каюсь… я почему-то тоже не ожидал, что окажусь не там, куда направлялся. И все-таки, – сменил он тему, – мне интересно, где ты порвала платье?

Перехватив его взгляд, направленный на ее подол, Эш торопливо передвинулась и пошла с другой от него стороны, так, чтобы он не мог видеть мелькавшую то и дело в разрыве ногу.

– Зацепилась за камень, – сказала.

Он, пряча улыбку, спросил заботливо:

– Не поранилась?

– Нет. Благодарю за участие, ваше высочество.

Гойдо вздохнул.

– Не стоит благодарности… Знаешь, – заявил он вдруг, – порой я, право слово, не понимаю, как с тобой говорить. Хотя и обучен дипломатии. Ты так сурова…

– Я на работе, ваше высочество.

– Да, конечно. И все же ты живой человек, а не… голем какой-нибудь. Не поверишь, но я был ужасно рад, когда мне удалось насмешить тебя своим пением.

Эш вспыхнула.

– Простите, что не смогла сдержаться…

– Полно тебе. Я же сказал, что был рад.

– Но зачем вам это нужно, ваше высочество? Смешить меня? И думать о том, что я… живой человек?

– Мы неразлучны уже долгое время. И, видя твою постоянную хмурость, я начинаю подозревать, что работа тебе не слишком нравится. Или что лично я тебе неприятен…

Она всполошилась.

– Что вы, ваше высочество, достойней вас я человека просто не знаю! И счастлива служить вам!

– Не верю.

Эш остановилась. Спросила мрачно:

– И что я должна сделать, чтобы вы поверили? Начать отплясывать и хохотать с утра до ночи?

– Ну, это слишком, – принц, усмехнувшись, взял ее за руку, повлек вперед, между рядами пыльных олив. – Достаточно будет улыбки иногда. И честного признания, когда ты устаешь, – чтобы я мог дать тебе отдохнуть.

– Каким образом? – Эш попыталась высвободить руку, но он не позволил, и она залилась краской. – Когда мы дома, во дворце, – сказала смущенно, – у меня бывает возможность отдохнуть. По ночам. Но сейчас мы в походе…

– Вот именно. И ты не спишь уже неделю, девочка. Думаешь, я не замечаю?

– Сплю. Когда вы спите. Пускай урывками, недолго, но мне этого довольно. Я ведьма, не забывайте.

– Ведьма – тоже человек, – снова вздохнул Гойдо и выпустил наконец ее руку из своей.

К этому времени они догнали белок, которые остановились, поджидая их, возле полуразрушенной, довольно древнего вида мраморной арки, высившейся над дорожкой между оливами.

Одна белка прошла в нее, вторая вытянула лапу поперек входа, придерживая людей.

– Осторожно! – предупредила. – Прежде чем войти, наступите на этот камень, – и ткнула своей дубинкой в плоский, занесенный песком и едва заметный под ним обломок мраморной плиты, лежавший перед аркой. – А то попадете не туда.

Тут Эш сама схватила принца за руку и чуть ли не прижалась к нему.

– Извините, ваше высочество, – сказала нервно, – но впредь мы только так и будем проходить в любые ворота!

– Ничего не имею против, – галантно ответил он. – Даже если это будут ворота дворца…

* * *

– …Мою морковку ест? И смородину?! – вознегодовал пасечник.

– И горох! – добавила очередная ворона-ябеда.

– Ну, я ей покажу!!!

Гадкий старикашка засуетился. Неуклюже, упираясь посохом в землю, встал с табуретки, на которой сидел перед дверью своей халупы в ожидании вестей, и куда-то торопливо заковылял.

Рявкнул на ходу:

– Мики, Рики, за мной!

Из толпы разномастных големов, топтавшихся возле хижины, выбрались два разбойничьего вида бобра и поспешили вдогонку.

Вирина скривилась.

Время оказалось самым неподходящим для того, чтобы пристать к старику с вопросами. Когда она явилась к нему на пасеку, он был чертовски занят, выслушивая своих соглядатаев, которые сбегались и слетались с разных сторон с докладами о ходе поисков незваных гостей, и отдавая приказы отлавливать их и вести сюда. Изначально был не в духе и приходил во все большее раздражение, поскольку двое из визитеров – домовой Дымша, как догадывалась Вирина, и еще какой-то ей не известный «подлец» – до сих пор нигде замечены не были.

А теперь и вовсе взбесился – узнав, что одна из девушек хозяйничает в его огороде… Уж не Соня ли?

Вирина нахмурилась и полетела следом за стариком.

– Морковку ест… нет, ты подумай! Смородину! – злобно пробухтел пасечник, убыстряя шаг.