Обещанье не пустяк

Но Мирабель с ее подопечными не задержало ничто, и она уже на ходу поведала Стасу с Настей, а заодно и явившимся за ними «енотам», о новой опасности, после чего призвала всех быть бдительными.

– Заметите какого-то незнакомца, сразу меня зовите! – велела и, взлетев повыше, помахала в знак своей боевой готовности волшебной палочкой. – Я, конечно, постараюсь держаться рядом, но мало ли, вдруг сама кого-то увижу, отвлекусь… И еще – следите за его руками! И не только! Где бы что бы ни блеснуло – быстренько отворачивайтесь! Мы не знаем, откуда он испускает свой луч и действуют ли эти чары на людей и големов, поэтому не смотрите на него!

Еноты покивали, а Стас ответил со вздохом:

– Попробуем, – не слишком хорошо представляя себе, как это возможно – одновременно следить и не смотреть. – Но вы уж все-таки далеко не улетайте! – попросил.

Вопреки своему желанию – потому что из-за близости этого чудесного существа снова чувствовал себя плохо.

Не настолько, к счастью, как было, когда рядом находились сразу три феи. При одной его всего лишь слегка мутило. Голова кружилась, теснило грудь… Но к Насте он все равно старался не поворачиваться, подозревая, что выглядит сейчас совсем не красавцем.

Очень хотелось на самом деле взять ее за руку, сказать, как он рад тому, что она появилась в его жизни… Но руки ее были заняты Чинкой. А излияниям чувств, его переполнявших, мешало присутствие феи и големов. И даже просто улыбнуться ей было боязно – как бы не вышла вместо этого страдальческая гримаса!

…Думать о Насте, однако, казалось куда приятней, чем о своем необъяснимом болезненном состоянии, и этим-то он и занялся. Вспомнил Соню, которая его, похоже, не обманула, подивился выпавшему на его долю счастью… Но очень скоро мысли свернули в другую сторону.

И почему Настя считает его красивым? В кого бы он таким уродился?

Мама его, которую Стас видел только на фотографиях, была, конечно, хороша собой, но на нее он совсем не походил. Как и на бабушку и на всех прочих Каюровых. Все они, опять же судя по снимкам, сохранившимся с давних, еще начала прошлого века времен, были довольно привлекательными людьми, как женщины, так и мужчины. Но – смуглыми, темноволосыми, кряжистыми, роста в основном невысокого. Ничего общего с его долговязостью и белесостью…

В отца пошел?

Эх… знать бы о нем хоть что-нибудь! В последний раз Стас попытался расспросить бабушку, когда ему было пятнадцать лет. Где отец да кто такой… и как его хотя бы зовут? Но нарвался все на тот же ответ – «чудовище, и нечего тебе о нем даже думать!»

Помнится, тогда он хмыкнул про себя: «Что значит «чудовище»? Рогатый рептилоид с Альфы Центавра? Или просто двухголовый мутант? И как, интересно, мама могла полюбить такого?», но вслух этого сказать не посмел. Бабушка, как он только теперь сообразил, умело спекулировала данной им когда-то и напрочь забытой клятвой – чуть что, хваталась за сердце и начинала активно «умирать». Очень его этим пугая, поскольку не ленилась регулярно напоминать внуку, что других родственников у него нет и после ее смерти ему останется одна дорога – в детдом. О котором она тоже рассказывала всякие ужасы…

Интересно, а отец когда-нибудь пытался его увидеть?

Стас сосредоточился, пробежался мысленно по всей жизни своей, которую помнил. Нет, ничего подобного вроде бы не было… Правда, бабушка всегда, при любом неожиданном звонке в дверь, отсылала его в детскую, прежде чем открыть. И даже запирала там… На всякий случай? Боясь, что «чудовище» пришло?…

Поди теперь знай!

Она вообще-то при любых гостях его отсылала, не позволяя слушать взрослые разговоры.

Кстати, о гостях и разговорах…

Друзей у нее было не слишком много. Но кое-кто из них, возможно, был еще жив. И, возможно, даже слышал что-нибудь про отца? Не могла же она ни с кем, ни разу, не поговорить откровенно? Не обсудить хотя бы с самой близкой подругой столь ненавистного ей человека, который соблазнил ее дочь?

А это мысль! Пожалуй, стоит заглянуть ко всем, кого удастся найти, да и расспросить. Ведь теперь уж ни к чему хранить тайну – и бабушки нет, и сам он давно уже не ребенок, которого могли бы потрясти какие-то неприглядные подробности…

Сердце вдруг защемило.

Вспомнились ее слова: «Нравишься себе пока? Похож еще на человека? То-то же…»

И следом молнией пронзила догадка – его утраченный дар мог быть унаследован от отца.

«Чудовища».

И, скорее всего, так оно и было. Потому-то бабушка и запугивала его. И клятву взяла с него не зря. Сама боялась…

Но чего именно?

Того, что Стас превратится в подобие отца?

Неужели тот и в самом деле был страшен?

Мысли лихорадочно заметались.

Ведь мама могла и не любить этого человека – с чего он вообще взял, что любила? Вдруг это было насилие… ее преследовали, терроризировали, мучили… а бабушка защищала всеми способами…

И поневоле видела потом во внуке продолженье кошмара!

Воображение вмиг нарисовало Стасу дикую картину – какой-то несусветного вида великан, помесь рептилоида с анекдотическим быковатым «братком», выламывает дверь бабушкиной квартиры, бросается на маму… – и он досадливо сморщился.