Обещанье не пустяк

– Еще не показывался, – буркнула Вирина. – Но теперь его, пожалуй, можно поторопить! И хватит тебе сиять, не все мы в сборе – забыла?

Мирабель поспешно убрала улыбку.

– Нет, конечно. Ведь Юниции мы так и не дозвались…

– Идем! – Вирина потянула ее к хижине.

Но тут сторожевая «пчела» сама слетела с крыльца и преградила путь, подбоченившись.

– Двоих еще не хватает! – заявила. – Где они?

– Где, где! – тут же рассердилась Вирина. – Нам тоже хотелось бы это знать! Слышь ты, голем… надеюсь, твой хозяин через тебя не только говорит, но и слушает? Неохота повторять двадцать раз…

– Не придется! – гаркнул кто-то.

Дверь хижины вдруг распахнулась, как от пинка, и на крыльцо выкатился с посохом в руках злобный пасечник.

И завопил:

– Почему вам-то надо двадцать раз повторять? Сказал же – чтобы собрались все! А не собрались, так и сидите и ждите!!!

Стас рядом с Эш тихонько вздохнул.

– Снова здоро́во, – пробормотал. И, перехватив ее взгляд, добавил: – Он ничего слышать не желает. Разговаривать просто невозможно…

Эш усмехнулась.

– Попробуем!

И, достав свою волшебную палочку, сделала шаг вперед.

Легко взмахнула ею.

– Ну-ка, дед, помолчи!

Тот вытаращился на нее, разинул рот, собираясь, судя по выражению лица, обозвать всеми нехорошими словами, какие знал.

И не смог. Изо рта ни звука не вырвалось.

Он задергался всем телом, загримасничал, яростно шевеля губами и стараясь хоть что-то из себя выдавить, и снова – без малейшего толку.

– Так-то лучше, – сказала Эш. Еще раз взмахнула палочкой, и по его посоху змейкой пробежал синеватый свет. – Постой спокойно. И услышь то, что тебе хотят сказать.

Старик застыл неподвижно, кривляясь теперь только лицом, а она обратилась к феям, которые тоже вытаращились на нее открыв рот.

– Говорите, уважаемые!

Вирина опомнилась первой.

– Ну ты даешь! – сказала и добавила: – Уважаемая…

– Я обучена боевым искусствам, – вздохнула Эш. – Как всякий телохранитель.

– Да тебе цены нету! – очнулась и Мирабель. – Мы охотника точно обезвредим, если поможешь!

– Помогу, помогу, – нетерпеливо отмахнулась она. – Давайте-ка сперва с пасечником разберемся.

– Давайте…

Феи еще немного поглазели на нее с почтением во взоре и повернулись наконец к старику. Который уже и кривляться перестал, но на чародейку смотрел так, что ясно было – при первой возможности прибьет.

– Эй, господин пасечник! – попыталась привлечь его внимание Мирабель.

Он не отреагировал, продолжая проедать взглядом Эш.

– Ты, гадюка! – подхватила Вирина. – Ну, нравится тебе стоять бревном молчаливым? А ведь еще не то будет!

Старик опять не дрогнул, а Эш поморщилась.

– Позвольте, я попробую, – сказала. – Дед, да не волнуйся ты так, отпущу я тебя, чуть позже. Когда ты в толк возьмешь, чего нам от тебя надо. Понял? Моргни!

В ответ он, наоборот, выпучил глаза – из вредности, конечно. Или просто не желая ничего понимать.

Эш снова вздохнула. Эдак с ним долго придется провозиться… Ну да ладно, деваться все равно некуда.

– Я понимаю, – начала она, – наши с тобой желания расходятся. Ты хочешь, чтобы мы попросту убрались отсюда…

Он яростно заморгал.

– А мы хотим, прежде чем уйдем, с Матвеем повидаться. Это во-первых…

Старик снова загримасничал, словно говоря – «плевать мне, чего вы там хотите!»

– …А во-вторых, должны освободить фею, которую успел поймать какой-то черный маг, забравшийся сюда без нашего – и твоего! – ведома. Этих-то двоих здесь и не хватает, потому что маг прячется, конечно, а фею держит в плену. Ждать, чтобы они пришли, – бесполезно. Ясно?

Зловредный старикашка сделал вид, будто засыпает. Закрыл глаза и расслабленно опустил уголки рта.

Эш скрипнула тихонько зубами.

Принц Гойдо покосился на нее и сделал свою попытку достучаться до старика.

– Почтеннейший, – сказал он самым дипломатическим тоном, – прошу вас, услышьте нас! Поймите, сей нехороший маг не должен сбежать, а таковое может случиться, когда…

– Ох, щас я этому «почтеннейшему» в ухо дам, не сдержусь! – перебил его куст-домовой, агрессивно встряхнувшись всеми розами. – Хоть и чести в том нету – безответные бревна колотить. Девонька, – обратился он к чародейке, – верни-ка ему голос, не могу я с немтырем разговаривать!

Старик открыл один глаз.

– Нет уж, – возразила Эш, – ты ему сперва скажи, что хочешь… извините, ваше высочество!.. а потом, может, и верну. Если проявит понимание.

– Ладно.

Дымша вылез из-за стола, воззрился сердито на неподвижного старика.

– Ты, чучело, того… не думай, что ежели мы уйдем, так ты тут и останешься себе в покое и благоденствии! Не будет тебе покоя, коли не скажешь, куда Матвея девал! И сам-то ты кто такой, и откудова ты тут взялся?!

Повернулся к Эш.

– Ну-ка, пусть отвечает!

Она вздохнула в очередной раз, покачала головой, но все же махнула палочкой.

Пасечник открыл второй глаз.

– Кто я такой? – проскрипел. – А чего это я тебе должен про то докладывать? Скотина худая – вот кто я такой… и советую тут некоторым крепко про это помнить! – после чего недобро зыркнул на Соню, которая сняла свои черные очки, когда обнималась с Настей, да и забыла надеть их снова.