Обещанье не пустяк

Ее галантно поддержал Гойдо:

– О да, возможно, всем не помешает перекусить?

Феи всполошились.

– Конечно, – затарахтели хором, – простите, опять мы позабыли, что вам еда нужна для поддержания сил, сейчас, сейчас… – и обе ринулись к столу, выхватывая на ходу палочки.

Через несколько минут он оказался накрыт. На белоснежной скатерти, взявшейся невесть откуда, возникли столовые приборы, бокалы, дымящаяся супница, закуски, салаты, вино… Не обошлось и без экзотики, вроде вчерашних маринованных желудей. Потом в сторонке от большого стола появился маленький, а на нем – всякие десерты. И под конец феи сотворили еще какой-то магический термоприбор – в виде деревянного шкафчика, в котором, по их словам, стояли на легком подогреве чашки с уже готовым кофе. Или с чаем, кому что предпочтительнее…

– Ну вот, пожалуйста, – удовлетворенно сказала Мирабель. – Эш, деточка… я настаиваю, чтобы ты тоже перекусила, прежде чем мы начнем!

– Не хочу, – ответила та.

– И я настаиваю, – заявил принц. И пригрозил: – Иначе сам ни к чему не прикоснусь!

– Ну ладно. Дайте мне какой-нибудь бутерброд…

– Нет уж, – сказала Мирабель. – Сядь за стол и поешь как следует!

– Приказываю! – добавил Гойдо.

…Уселась она за стол с таким видом, словно шла на казнь, и чуть не подавилась первой же ложкой супа, от которого все остальные пришли в восторг, хотя и совершенно непонятно было, из чего он приготовлен.

Стас от души ей сочувствовал. Сам был не в силах проглотить ни куска – то ли из-за последних предположений о его возможном «мутантстве», то ли из-за близкого соседства сразу трех волшебных существ, но аппетит пропал начисто. И если суп он еще кое-как в себя влил – для того только, чтобы феи с уговорами не пристали, – то потом старательно гонял вилкой по тарелке одинокий желудь, притворяясь, будто время от времени от него откусывает. И радуясь в кои-то веки своему умению выглядеть «морозильником», отбивая всякое желание у окружающих лезть с вопросами.

Правда, Настя, кажется, все-таки поглядывала на него с беспокойством.

Но уверен он в этом не был, потому что сам старался на нее не смотреть.

Ох уж эта Соня, с ее привычкой заедать стрессы!.. Она-то радовалась сейчас, а ему выпрошенный ею обед казался всего лишь досадной и никому не нужной задержкой. Так хотелось поскорее закончить здесь все дела, вырваться в город, узнать, что же с ним не так… А тут сиди, понимаешь ли, как дурак, отворачивайся от своей царевны, с которой куда охотнее глаз бы не сводил!

И сколько это еще будет продолжаться – бог весть…

Тут Соня вдруг перестала жевать, бросила вилку. И сказала:

– Нет, ну я так не могу!

Стас поднял на нее взгляд и увидел, что она смотрит на пасечника. Который, в свою очередь, таращится тоскливо на их роскошный стол, по-прежнему стоя на крыльце в неподвижности.

– Или мы не люди? – вопросила Соня и поднялась на ноги.

– Это в каком смысле? – удивилась фея Вирина.

Не ответив, Соня сама зашарила взглядом по столу, обнаружила всего одну относительно чистую тарелку – Стасову, с желудем, – решительно выхватила ее у него из-под руки. Набросала туда ветчины, сыра и хлеба, прикрыла сверху листком салата, потом долила вина в собственный бокал и, держа его в одной руке, а в другой – тарелку со снедью, посмотрела на принца.

– Ваше высочество, прово́дите меня?

– Разумеется! – Он тоже встал, забрал у нее тарелку.

– А то еще укусит! – с деланным испугом и при этом кокетливо сказала она.

Принц охотно подхватил ее тон:

– В награду за вашу доброту?!

– Эх… понимал бы он, что это такое!

– Что ж, попытаемся объяснить…

Они вдвоем двинулись к крыльцу, а Стас, припомнив вдруг просьбу чародейки «вразумить» кое-кого, виновато на нее покосился.

Та, конечно, следила за обоими. Но, как ни странно, без обычного своего рысьего прищура. Скорее, так, словно чего-то напряженно ждала.

Того ли, что земля под Соней разверзнется, или карающей молнии с небес?…

Не похоже. Неприязни у нее в глазах точно не было.

В отличие от пасечниковых. Уж он-то встретил поднявшуюся к нему парочку в своей излюбленной манере, прогавкав:

– Подите к черту! Еще я вашего барахла не ел! Отравы фейской!

– Ну что вы, это вовсе не отрава, это очень вкусная ветчина! Настоящая! Ни в каком магазине такой не купишь! Попробуйте! – заворковала Соня, беря с тарелки и медленно приближая к пасечникову рту сочный бело-розовый ломтик.

Он злобно щелкнул зубами, она отдернула руку.

– Мы вовсе не хотим вас отравить, честное слово, – вступил и Гойдо. Сам отломил кусочек сыра, закинул в рот. – Видите? – сказал, прожевав.

Старик сглотнул слюну.

Соня обрадовалась, снова потянулась к нему со своей ветчиной.

– Ну-ка, ну-ка, попробуйте…

Он стиснул зубы.

– Не буду, – процедил.

– Пожалуйста!

Она повертела ломтиком у него под носом. Он втянул ноздрями воздух, снова сглотнул слюну, но рта не открыл.

Фея Мирабель, сидевшая за столом, проворчала:

– «Не буду, не буду»… Видно же, что хочет! Чего упрямится?

– Дурак потому что! – буркнула Вирина. – Пойду-ка я, скажу ему тоже пару ласковых! – и начала подниматься.

– Сиди! – велела вдруг чародейка.