Обещанье не пустяк

Матвей, покончив с установкой, подозвал их к себе первыми. Поколдовал над Стасовой головой, потом над Чинкиной, совершая такие движения, словно вытягивал что-то и отрывал – частицу энергии, должно быть, о которой говорил раньше, – а потом скатывал это «что-то» в шарик и размазывал по невидимому экрану, бормоча опять же всякую тарабарщину.

Следующей он вызвал Соню, проделал с ней то же самое, только улыбаясь при этом, и напоследок, казалось, не прочь был чмокнуть ее в щечку, но удержался…

Настя, когда настала ее очередь, приготовилась испытать при сей магической процедуре какие-то необычные ощущения, но не почувствовала ровным счетом ничего. Слегка разочарованная, подошла потом к Соне со Стасом, которых Матвей попросил не садиться на места, а подождать рядом, потому как осталось, мол, совсем чуть-чуть, всего несколько минут работы. И вместе они следили, как он колдует над принцем. Под очень настороженным взглядом Эш…

Наконец он отпустил и Гойдо, велел всем отойти немного подальше и проделал перед стеной обеими руками широкий заключительный пасс. Отвернулся от нее, сказал:

– Ну вот, готово! Полный порядок, – и взглянул на яблоню. – Дымша, пора! Дело за тобой!

С яблони сорвался сокол, эффектно грянулся оземь и превратился в старичка-домового.

Который, не удержавшись на ногах, рухнул на четвереньки.

– Ох-ох-ох, – прокряхтел он, поднимаясь, – старею…

И, выпрямившись кое-как, сообщил с ухмылкой:

– По правде говоря, уж какого труда мне стоило – не вспоминать, не думать про это слово! Особливо когда за стол уселись, чаи гонять! Это ж его там только и не хватало… – Дымша уставился на стену и сказал громко и со вкусом: – Вареньице!

И в тот же миг в ней появилась дверь.

Закрытая. И Матвея это как будто удивило.

Во всяком случае, он слегка нахмурился, глядя на нее, после чего, повернувшись к принцу, сказал:

– Надо, чтобы кто-то из вас четверых ее открыл. Попробуете, ваше высочество? Заодно и экран проверим!

Эш дернулась, желая возразить, но Гойдо поднял руку, останавливая ее.

– Отчего же нет?

Подошел, непринужденно и без всякого труда взялся за ручку («Есть!» – радостно сказал при этом Матвей), потянул ее на себя, и дверь открылась.

– Прошу! – С легким поклоном Гойдо отступил в сторону. – Полагаю, первыми войдут дамы?

– Возможно, и нет, – Матвей перевел взгляд на Стаса. – Недурно бы сначала и обстановку внутри проверить…

Но к выходу его позвать не успел.

Мгновеньем раньше Настя вдруг заметила – вернее даже, не заметила, а почувствовала – какое-то внезапное и быстрое движение у себя за правым плечом, там, где стояли в ряд у сиреневых кустов големы.

А в следующий миг ее вдруг обхватила поперек живота твердая, как железо, покрытая шерстью лапа и с силой придавила к чему-то такому же твердому, невесть откуда взявшемуся за спиной.

И горло обожгло прикосновение чего-то холодного…

– Все отошли от двери! – визгливо завопил кто-то в ухо. – Быстро, бегом!

– Мики?! – изумленно вскрикнул Матвей.

– Ага, Мики! Живо отошли, ну?!

Она увидела, как торопливо метнулись прочь, в сторону калитки те, кто находился у двери – принц, Матвей, чародейка… А через секунду Настю уже подтащили к ней – оторвав от земли с такой легкостью, словно она была ничего не весящей куклой, – и развернули лицом к двору, прикрываясь ею.

И она увидела и остальных своих спутников, всех – с перекошенными, бледными лицами, пятящихся к калитке.

В ухо снова завизжали:

– Всем стоять на месте, не двигаться! Ты, как тебя… Матвей! Снимай экран, живо!

Холодное у горла дрогнуло, обжигая.

– Да, – испуганно ответил тот, – сейчас, секундочку! Но мне придется двигать руками… как же быть?

Настя нашла глазами Стаса.

Белый как мел, он неожиданно наклонился в этот миг и аккуратно поставил Чинку на землю.

Тот вздыбил холку и зарычал.

– Подними! – завопил визгляк.

Стас выпрямился.

– Подними собаку, гад, я сказал!

Стас с видом сомнамбулы сделал медленный шаг вперед.

– Стой! Зарежу девку! Подними поганую тварь!!! – визг сделался истерическим.

И тут…

Глаза у Стаса вспыхнули. В буквальном смысле – загорелись, как два фонарика.

И сам он засветился.

Весь, с головы до ног. Так ярко, что не видны сделались все остальные.

Вытянулся, стал каким-то… полупрозрачным. Призрачным.

И справа и слева от него вдруг соткались из чудесного свечения и встали рядом два невероятных, грозных и прекрасных создания.

Два огромных, белых, сияющих, таких же призрачных пса.

Нет… волка – судя по безжалостным и хищным глазам.

Пала тишина. Такая, что зазвенело в ушах.

И, похолодев от восторга, забыв о страхе, Настя увидела, как в этой тишине все четверо – и ее маленький, но бесконечно храбрый и верный Чинка в том числе – сделали одновременно еще один шаг вперед.

Глава 29