Объятия перламутра

– Да, Ирида ― сильный воин и охотница. Ей доверяют и её уважают на острове, ― подтвердила мою мысль соратница. ― А еще те, кто привел на остров самородка.

– А кто из них привел тебя?

– Одна из старших ведьм, может быть, увидишь ее ночью, ― рептилия впилась маленькими коготками в мою кожу. ― Знаешь, я совсем не расстроюсь, если во время побега мы убьем пару ведьм.

Прошел час, а за ним еще один. Солнце поднялось в зенит. Таллула так и стояла рядом со мной, не теряя бдительности. Удобного момента для побега не наступало.

Выжидать бесполезно. Нужно чудить и надеяться на госпожу Фортуну. Я зажмурилась и представила вместо тугих водорослей, обвивающих мои запястья, ― мягкий мох ― тоже зеленый, но легко порвется. Секунда, две, три. Ничего не произошло. Путы на руках так и остались водорослями. А может, их надо просто растворить? Снова зажмурилась, представляя, как освобождаются руки. Но своевольная сила не слушалась моих команд. Ей чужды были доводы разума. Я не сдавалась, пробовала снова и снова. Но все попытки колдовать оказались тщетны.

К вечеру зелье было сварено и убрано с огня. А на его место шестеро ведьм водрузили огромный котел с меня ростом.

– Лили, ― прошептала ящерица. ― Я забыла спросить, каким типом магии ты обладаешь?

– Магией преображения, ― мысленно ответила я, наблюдая, как островитянки носят ведра с водой и выливают их содержимое в котел.

– Может, пора ее применить? ― предложила моя маленькая подруга.

– Я бы и рада, но она меня не слушается.

– Как же ты вчера колдовала? ― удивилась рептилия.

– Боялась сильно или злилась. Вот магия и вырывалась.

– Ясненько, ― задумчиво протянуло существо. ― А знаешь, ведь этот котёл для тебя.

В костер стали добавлять крупные поленья и новый хворост. Ирида принесла кинжал в кожаных ножнах и протянула его Жрице. Седая ведьма достала оружие из ножен, и оно заблестело на солнце.

– Кстати, этот кинжал ― для твоего сердца, ― сгущала и без того мрачные краски ящерица.

– Ты на чьей стороне? ― У меня уже дергался глаз! Это все не может быть явью.

– Вызываю твой страх, ― отозвалось чешуйчатое с моего плеча. ― В ночь шабаша, после торжественной речи, кинжал вонзается в грудь самородка. А чтобы не потерять ни капли ценной крови ― все тело умирающей девушки отправляют в бурлящий котел.

Мне было страшно, очень страшно. Но магия не просыпалась.

От осознания полной беспомощности у меня затряслись губы. Ужас и накатывающая паника туманили голову. Ведьм на поляне было слишком много. И каждая кидала в мою сторону голодный взгляд. Словно я угощение на свадьбе! Шансов выбраться нет. Руки так и остались связанными. Живот бурчал, что его не кормят. Горло сохло от жажды. Неугомонные мурашки бегали по коже, не желая отдавать тело холоду. Но самое неприятное ― это энергично трудящиеся сестры, приближающие мою смерть и давящие на нервы.

За это чувство я и зацепилась. Пальцы сжались в кулаки, а внутри зажегся огонь ненависти. Земля под ногами ведьм затряслась и превратилась в коричневую вязкую дымящуюся жидкость. Поленья под котлом обернулись пшеничным хлебом, а котел стал огромной фарфоровой чашкой с ручкой. Ракушки на одеяниях членов безумного сестринства превратились в аппетитные завитушки из бекона.

– Что ты натворила? ― пищала в моих ушах ящерица.

– Сама в шоке!

Над поляной воцарился хаос. Сестры орали и вязли по колено в горячем шоколаде, некоторые падали и роняли свою ношу. Самые сообразительные заставляли прилететь к ним метлы, но сталкивались друг с другом при подъеме и падали обратно. Жрица пыталась призвать девушек к порядку, но ничего не выходило.

– Не жди! ― шепнула ящерица. ― Это наш шанс!

Шоколад, бекон, хлеб ― перечислила я в уме, значит, ключ к магии ― чувства! И сейчас это чувство ― голод! Превратив морские лианы на руках в вареную вермишель, я встала, резко отпрыгнула в сторону и напала на Таллулу сзади. Бывшая коза, растерянная происходящим, не смогла сориентироваться и выпустила магический трезубец из рук.

– Отлично! ― воскликнула ящерка. ― А ты умеешь им пользоваться?

– Я развернула трезубец черенком вперед и с размахом ударила врага по виску. Тело Таллулы обмякло и упало, словно мешок с мукой.

– Пойдет, ― одобрила моя помощница.

– Надеюсь, она очнется.

– А я надеюсь, что ― нет, ― вставила ящерица. ― Бежим!

Спрыгнув с помоста, я набрала охапку мучных брёвен у кострища и стала отступать к кустам. Кидая перед собой хлеб и наступая на него, я смогла двигаться гораздо быстрее. Ведьмы были заняты происходившим на поляне и в суматохе потеряли меня из виду.

– Нужно скрыться в зарослях, а дальше найдем лодку, ― напутствовала рептилия.

– Ловите самородка! ― донесся разъяренный голос опомнившийся жрицы.

Я уже преодолела сладкое озеро и, даже не став оглядываться назад, нырнула за ближайшую хижину.

– Поверни за следующей постройкой и продолжай петлять между домами, ― раздавала советы ящерица, пока я пыталась сохранить ровное дыхание. ― Сделаем крюк, чтобы выйти в лес в непредсказуемом месте.