Обязан побеждать

Наплыли на табун гусей. Те спали, спрятав головы под крыло. Сторожил лишь один гусак. Он неожиданно для всех гортанно прокричал, и серо-белая волна, едва различимая в ночи, всполошено загоготав, отхлынула от плота.

– Верно идём, – сказал Степан.

В сплошной темноте подчалили к мысу с северной стороны, где сосны стояли не так густо. Выскочили, привязали плот к дереву и стали сгружать мешки.

– Идите за остальным грузом, мы – за подводами, – приказал командир, поправляя за спиной пулемёт.

Лейтенант вынул из планшетки компас. Тускло светилась фосфорическая стрелка, указывая стороны света.

– В такой мокроте можно промахнуться, – вдруг заосторожничал Степан.

– Я засёк направление. Надо строго идти на юго-восток, – ответил лейтенант. – Смотрите.

– Конский запах слышен далеко в сухую погоду, – глянув на компас, сказал Степан, – будем надеяться на компас.

Они двинулись, слыша, как замирая хлюпали шестами плотогоны. И не промахнулись: Степан, словно предвидя такую ситуацию, расположил телеги и загон с лошадями с небольшим промежутком с северо-востока на юго-запад, то есть как раз поперек пути.

Не просто было запрячь лошадей в таком мраке. Константину пригодилась наука деда-лесника, жизнь с ним на кордоне во время летних каникул. Лошади послушно подчинялись воли человека, служа ему в многочисленных перевозках грузов. Сложнее оказалось привезти подводы к мысу. Нередко повозочные натыкались на деревья и оглобли упирались в них, тем более что Степан прицепил к телегам две безлошадные. На мысу надо было разворачиваться и к самим мешкам подойти не удалось. Пришлось носить поклажу на расстояние в полсотни метров. Силантий предвидел это неудобство и попытался вторую ходку разгрузить подальше, но плот упёрся в мель.

Почти в самом начале погрузки появился Иван с сержантом, и принялся носить мешки.

– Вся поклажа, товарищ лейтенант, лежит на берегу острова. В доме осталась только Люся, – информировал Шелестов.

– Ладно, до свету, думаю, управимся. И время останется – дом разрушим, следы наши замаскируем листвой. Навалились.

К рассвету группа была на берегу, половина груза на телегах. Раненый сержант уселся на мешки первой подводы. Люсю уложили на вторую, укрыли брезентовой накидкой. Устали изрядно, особенно дед Евграф и Силантий, трудясь наравне с командиром. А он, двужильный, только покрякивал да хвалил свою гвардию. Татьяна и Валентина, не отставая от мужчин на погрузке, выглядели бодрыми: сказалась физическая подготовка и марши во время манёвров и переходов. Тимофея с поломанными ребрами от работы освободили, но он, подхватывая правой рукой запасное оружие, свой пулемёт с лентами перенес поочередно сначала на берег острова, а теперь к телегам.

Таня сыпала шутками и поговорками:

– Лёня у нас какой молодец – накачал мышцы, за ним не угонишься. А что, кто проворен, тот и доволен.

– Рукам работа – душе праздник, – задорно отвечал ей Иван.

– Глаза глядят, а руки делают, – не отстал от них дед Евграф.

Командир, слушая, улыбался, нет-нет да и воскликнет:

– Есть ещё порох в пороховницах? Не ослабела ли казацкая сила?..

– Есть ещё, батько, порох в пороховницах. Не ослабела ещё казацкая сила… – откликалась Таня.

Груз на берегу таял, и командир распорядился:

– Степан, идите с Силантием и Шелестовым на остров, устройте с домом, как задумано. Дрова раскидайте. Если можно снять двери – снимите. И следы, следы наши прикройте листвой, а мы тут догрузим мешки.

Медленно светало. Северный свежий ветер усилился, разогнал дождевые тучи, и мукосей прекратился, но успел вымочить спины каждому грузчику. По-светлому вернулись Степан и Силантий.

– Управились с домом, тесовую крышу разобрали, в одном месте проломили потолок, у печи разворотили стену. Пол залили водой, будто дождем через пролом намочило. Двери снять не удалось. Шарниры кованые, на гвоздях, – доложил Степан. – Мы её распахнули, на порог навалили земли, забросали листвой. Берег утоптали изрядно. Пришлось заметать метелкой.

– Вроде там давно не хожено, – подтвердил Силантий. Он прогнал плот на отмель и его вытащили на берег, прожилины выбили из пазов топором, а бревна отнесли подальше, разбросали пазами вниз, чтобы не бросалась в глаза свежая рубка.

Встал вопрос: в какую сторону податься?

– Я уж голову сломал в думах о направлении манёвра, – сказал Степан. – Ты как думаешь, Иван, куда податься?

– Я южную сторону знаю плохо. Можно обогнуть Широкое и выйти к домам бригады колхоза имени Кирова. Немец, думаю, не подумает, что партизаны шарахнулись из лесу к открытому полю.

– Я тоже так думаю, согласился Степан, глядя, как командир изучает карту. – Собака след не возьмет, сыро шибко, много времени пролетит, пока облава сюда притащится. Не раньше обеда.