Облава

Пивлянин, и Стоян Янкович, и гусляры, которые воспевали их и склоняли нас им следовать. И владыки из Цетинья, и Карагеоргий64 и Милян Вуков65, и Марко Милянов66, и

Гаврило Принцип67, – все нас уговаривали, и даже не с детства, а еще до нашего рождения, когда жили наши прадеды. И наш народ – и здесь и в Сербии – вешал предателей, сжигал их дома, чтобы и следов от них не осталось, и завещал нам поступать так же. Когда народу приходится солоно, он всегда находит людей, которые в силах хранить

64 К а р а г е о р г и й (1768-1817) – вождь первого сербского народно-освободительного восстания против турок (1804-1813).

65 М и л я н В у к о в – черногорский воевода и писатель.

66 М а р к о М и л я н о в (1883-1901) – черногорский воевода, писатель, прославлявший героизм черногорцев.

67 Г а в р и л о П р и н ц и п (1894-1918) – член террористической организации «Молодая Босния», совершивший в Сараево убийство Франца-Фердинанда, что послужило поводом для начала первой мировой воины.

честь и семена свободы до лучших времен, и крепко держится этого обычая. Если бы не мы, он нашел, бы других, и мы тогда им завидовали бы, а потому лучше уж так! Да и не могло быть иначе – ведь народ, этот лукавый старыйпрестарый лис, все время нас обхаживал и непрестанно подталкивал на то, бормоча: «Одни лишь вы у меня остались, одни вы еще меня не предали, можно ли вам верить, можете ли вы это на себя взять?. » Так было до восстания, но и после восстания он продолжал нашептывать нам:

«Смерть шпионам, долой предателей, мы их всегда убивали, освободите от проказы загоны, пока не заразился весь народ!..»

«И все же народ успел заразиться, – заключил Зачанин и укоризненно помотал головой. – Прежде чем мы вывели скрытую проказу, большинство уже заразилось и, объявив прокаженными нас, не поддавшихся болезни, повело борьбу с нами. Правда, мы действовали слишком медленно и порой нерешительно, а зачастую допускали промашки, хотели лишь запугать проказу, чтобы не проливать много крови. Вот за свои промашки и расплачиваемся теперь собственной кровью. Впрочем, будь мы и попроворней, итог был бы тот же. Так уж, верно, в природе устроено, что время от времени наступают черные годы, холодные долгие зимы, голод и повальные болезни, при которых заражают друг друга, потурчиваются, а потом из зависти принимаются убивать тех, кто не потурчился. Сейчас вот снова до этого дошло, и бог знает, повторится ли еще когда-нибудь. Принимать ислам сейчас не заставляют, требуют лишь не выпускать из рук винтовки и перебить нас всех до последнего. Не жалко погибнуть от их винтовок, – я пожил вволю, вдоволь насиделась на плечах голова моя, наездился я и на борзых конях, насмотрелся всего, намечтался, с меня хватит! Жаль только, что все мы от первого до последнего погибнем сегодня, как мыши в подполе: пи-пи-пи!»

С этим «пи-пи-пи!», жившим в его памяти, было связано семейное предание. Он перенесся в те времена, когда ни одного Зачанина еще не было на свете. Его прадед Аврам Брадарич, или Аврам Зач, прозванный так по горному пастбищу, где он поселился, в одночасье умер на пашне.

Спустя неделю умерла от горя его жена. Осталось семеро детей, мал мала меньше – четыре девочки и три мальчика, друг дружке воды подать не могут. В Зач пришли родственники из Аса, Брадаричи, утешить ребят. Один из них, Ноле, сказал:

— Не бойтесь, ребята, не все еще пропало, будем живы, и это быльем порастет! Немножко потерпите, немножко мы вам подсобим, немножко господь бог с неба, а там и сами вырастете и покажете кулак всякому, кто вам зла пожелает.

Другой родственник, Веко Марков, думал иначе:

— Славно поёшь, Ноле, где только сядешь. Бог не коза для сирот, его дело не помогать, а рвать там, где тонко. И

мы им не подмога – своя рубашка ближе к телу. Коли здесь тонко, пусть рвется. Девчонки – чужое счастье, пойдут по найму; а мальчики подохнут зимой от холода и голода, как мыши в подполе в голодную зиму: пи-пи-пи!

Предсказание Веко не сбылось ни в тот год, ни позже.

Может, именно потому, что было таким грубым и наглым.

Дети боролись изо всех сил и помогали друг другу. Одна из сестер не выходила замуж, пока не выросли братья, после выдали и ее. Переженились, разделились, обзавелись хозяйством и скоро стали известны своим достатком и смелостью. Потом так расплодились, что могли даже позволить себе ссориться между собой. Однако стоило только при этом помянуть предсказание Веко Маркова, как тотчас мирились. За это злое пророчество они возненавидели не только Векову ветвь Брадаричсй, но и саму фамилию, которая их с ними связывала. Чтобы отгородиться от них и отомстить, уже первое поколение, сыновья Аврама, начало называть себя Зачанами и порвало всякую связь с братством. А их сыновья, отец и дядья Душана Зачанина, приняли эту новую фамилию как завет. С тех пор, когда надо было кого-нибудь укорить в себялюбии, упрямстве или облыжных словах, достаточно было сказать, что это наследие старого корня из Аса, произнести «пи!», и человек раскаивался.