Обман

– Видишь ли, Тео Шоу носит этот золотой браслет не просто так. Между ним и этой девушкой из семейства Маликов существуют какие-то отношения. Если это так, то какие чувства могло вызвать у него ее предстоящее замужество? Этот обычный для мусульман брак по договоренности. А вот мог бы он отступить, если ему велели попросту сойти со сцены? А Армстронг? Его работу отдали другому. Почему? Потому что так у них принято: укреплять позиции семьи в бизнесе. Ну, а если он уволен незаслуженно, так почему бы ему не пожелать предпринять что-то и расставить все на свои места?

– Алиби Армстронга проверяется, причем основательно и с пристрастием. Тесть и теща подтвердили его слова. Я сама с ними разговаривала.

– Хорошо, а почему бы им и не подтвердить, не утруждая себя размышлениями, правда это или нет? Ведь он муж их дочери. Он кормилец. И чего ради они станут говорить то, из-за чего их собственная дочь может оказаться на улице?

– Подтверждение – это подтверждение, – возразила Эмили.

– Но не в случае с Муханнадом, – запротестовала Барбара. – У него ведь тоже алиби, но разве ты на это купилась и сразу поверила?

– По-твоему, мне следует допросить тестя и тещу Армстронга с пристрастием? – вскинулась Эмили.

– Они родственники, и их подтверждение немного стоит. Муханнад не родня Ракин Хану, верно? Почему ты думаешь, что Хан врал? Какой ему смысл?

– Они все спаялись друг с другом. Можно сказать, все они сейчас одно целое.

Логики здесь явно не хватало.

– Если они одно целое, то зачем одному убивать другого?

Эмили допила остатки воды и метнула пустую бутылку в мусорную корзину.

– Эм, – обратилась к ней Барбара, не дождавшись ответа. – Здесь нет логики. Либо они одно целое, а это значит, что убийца Кураши навряд ли был азиатом, либо не одно целое – и в этом случае Хан мог врать в поддержку Муханнада Малика. Это взаимно исключаемые условия. Как мне кажется…

– Да это все ерунда, – прервала ее Эмили. – Это инстинкт. Это какое-то подспудное чувство, словно что-то где-то воняет и мне надо найти, что это и где оно. И если нос приведет меня в азиатскую общину, то это тупик, согласна?

Барбара безоговорочно была согласна. Ведь Эмили, в конечном итоге, руководила ходом всего расследования. Но Хейверс не покидало чувство беспокойства, вызванное, по всей вероятности, инстинктом. Ведь она и раньше принимала участие в расследованиях, еще до того, как обнаружила, что у нее возникает этот самый инстинкт, который, по идее, надо было бы назвать иначе, поскольку он описывал совсем другое чувство.

– Ну что ж, – с неловкостью в голосе произнесла Барбара. – Ты начальник.

Эмили смотрела куда-то мимо нее.

– Правильно, – согласилась она.

Глава 13

Рейчел Уинфилд пошла на Балфордский пирс не сразу. Она сделала остановку в переходной зоне, остановившись около «Отеля на пирсе», окна и двери которого выходили на море и расположенные по обе стороны от входа гоночные дорожки для детских электромобилей. Было время ужина. Поэтому на пирсе стало немного спокойнее. Электромобили, сигналя, неслись по дорожкам, а из-под сводов галереи доносились звоны и клацанье игровых машин, сливавшиеся вместе со стонущими криками чаек в единый шумовой фон. Однако к этому времени число искателей развлечений заметно поубавилось, а поэтому звонки и блеяние одноруких бандитов, автоматов для игры в пинбол[77] и в рулетку уже звучали прерывисто, а не непрерывно, как в часы пик.

Да, лучшего времени для того, чтобы поговорить с Тео Шоу, не выбрать.

Он все еще был на пирсе. Рейчел видела его «БМВ», припаркованную на обычном месте, возле «Омар-бара», небольшого, стоящего за брошенным отелем павильона, раскрашенного в желто-зеленые полосы, в котором и раньше не продавали омаров, да и никогда, наверное, продавать уже не будут. Она долго смотрела на наспех написанную вывеску, прикрепленную к стенке павильона – ГАМБУРГЕРЫ, ХОТДОГИ, ПОПКОРН, ПОНЧИКИ. На ее глазах пожилая пара купила попкорн. Наблюдая за ними, Барбара закусила губу, стараясь собраться с мыслями.

Она должна была поговорить с ним. Тео, возможно, наделал в жизни ошибок – и, конечно же, то, что он не бросился спасать Сале после смерти Хайтама Кураши, было одной из них. Но, по большому счету, плохим человеком он все-таки не был. Рейчел была уверена, что в конце концов он сделает все так, как надо. Ведь именно так и поступают те, кто любит.

Конечно, Сале поступила глупо, не сказав Тео о своей беременности. Но еще глупее с ее стороны было соглашаться выйти замуж за одного мужчину, нося в себе ребенка от другого. Тео, как и любой другой на его месте, мог сосчитать до девяти, и случись так, что Сале, выйдя замуж за Хайтама Кураши, родила бы ребенка – для всех ребенка, зачатого в браке – менее чем за восемь или девять месяцев… Вот тогда Тео бы понял, что ребенок не Хайтама. А что бы он тогда сделал?

Но ведь сейчас основной вопрос заключался в том, что он делал три дня назад, вечером в пятницу, на Неце. Но этот вопрос Рейчел не собиралась ему задавать и могла лишь молиться о том, чтобы и полиция тоже не спросила его об этом.