Обман

Однако выявилось еще одно обстоятельство, не связанное с фабрикой. Поскольку Эмили сейчас предстоит заняться противоправной деятельностью, ведущейся там, по ее мнению, Барбара хотела бы расследовать это обстоятельство. Она не может закрывать глаза на тот факт, что Сале беременна, так же как и не может не учитывать важность этого факта для всего дела.

– Эмили, давай сделаем остановку на яхтенной пристани?

– Зачем? Мы же знаем, что у семейства Маликов нет никаких плавсредств, если ты все еще никак не можешь расстаться с мыслью, что убийца добрался до Неца по воде.

– Но у Тео Шоу есть катер, а Сале беременна. У Тео браслет, подаренный Сале. У него был мотив, Эм. Причем мотив ясный и недвусмысленный, независимый от того, что Муханнад и его подельники проворачивают с «Истерн Импортс».

Ведь у Тео к тому же нет алиби, а у Муханнада есть, хотела добавить она, но придержала язык. Эмили знала, в чем загвоздка, но ведь она уже решила прижать Муханнада к стенке, и не важно за какое преступление, за то или за это.

Эмили нахмурилась, обдумывая предложение Барбары.

– Хорошо, давай, – согласилась она после короткой паузы. – Проверим и это.

Усевшись в один из «Фордов», не маркированный полицейскими знаками, они вывернули на Хай-стрит, где сразу же встретились с Рейчел Уинфилд, летящей на велосипеде со стороны моря к магазину ювелирных украшений и бижутерии «Рекон». Лицо девушки было красным и выглядело так, словно та все утро участвовала в велогонке на приз Железной дамы[125] и пришла как минимум третьей. Она остановилась, чтобы перевести дыхание рядом с дорожным указателем, показывающим в сторону расположенной чуть севернее Балфордской яхтенной пристани, и радостно помахала рукой проходившему мимо «Форду». Непохоже, будто она чувствовала себя виноватой или обеспокоенной.

Балфордская яхтенная пристань находилась примерно в миле езды по дороге, идущей перпендикулярно Хай-стрит. Ее нижний конец захватывал примерно одну четвертую часть небольшой площади, к противоположной стороне которой примыкала Алфред-террас со стоящим на ней запущенным домом семейства Раддоков. Дальше дорога шла по берегу Приливного озера, мимо парка домов-автофургонов, огибала громадный замок Мартелло, который во время Наполеоновских войн использовался для обороны побережья. Другим, дальним концом дорога упиралась в яхтенную пристань.

Пристань представляла собой восемь скрепленных друг с другом понтонов, к которым были пришвартованы парусные яхты и прогулочные катера с каютами, застывшие на недвижной воде залива. На дальнем, северном конце виднелось небольшое офисное зданьице; с тыльной стороны к нему примыкало кирпичное строение, в котором располагались туалеты и душевые кабины. Эмили поехала прямо к офисному блоку и остановила машину напротив выстроившихся у причальной стенки строя байдарок, над которым висело на растяжках выцветшее рекламное полотнище «Лодочной станции Западного Эссекса».

Хозяин станции исполнял и обязанности смотрителя; столь ограниченное число работающих объяснялось малым размером этой пристани.

Эмили и Барбара, приблизившись к офису, застали Чарли Спенсера, погруженного с головой в изучение сводок бегов в Ньюмаркете[126].

– Ну, вы уже кого-нибудь поймали? – Это были первые произнесенные им слова после того, как он, оторвавшись от сводок, поднял голову, осмотрел удостоверение Эмили и сунул за ухо обгрызенный карандаш. – Вы знаете, я не могу сидеть здесь всю ночь с пистолетом. Интересно, чего ради я плачу налоги, если от местной полиции нет никого проку? А может, вы мне объясните?

– Усильте меры безопасности, мистер Спенсер, – парировала Эмили. – Я думаю, вы не оставляете двери своего дома открытыми нараспашку, когда не находитесь внутри.

– Я завел собаку, которая стережет дом.

– Тогда заведите еще одну, чтобы она охраняла пристань.

– Какое из плавсредств принадлежит семейству Шоу? – обратилась к нему с вопросом Барбара, указывая на линейку пришвартованных судов, неподвижно стоящих у пирса. На пристани, как она заметила, было всего несколько человек, несмотря на удушающую жару, которая буквально подстегивала к совершению морской прогулки.

– «Леди Воительница», – ответил Спенсер. – Самый большой катер у понтона номер шесть. Они не должны вообще-то держать свой здесь, эти Шоу. Но им так удобно, они платят регулярно, и всегда так делали, так что мне нет смысла переживать, верно?

Когда они спросили, почему «Леди Воительница» не должна стоять у понтонов Балфордской яхтенной пристани, Спенсер объяснил:

– Да все из-за прилива, – и пустился в долгие объяснения, суть которых сводилась к тому, что тот, кто хочет часто пользоваться судном, должен позаботиться о том, чтобы создать для него надлежащие условия причальной стоянки, не подверженные влиянию приливов. Во время высокой воды здесь проблем не бывает. Высокая вода держит большие суда на плаву. Но во время отлива дно катера ложится на грунт, а это нехорошо, поскольку каюта крейсера и двигатель оказывают давление на элементы корпуса. А это сокращает срок службы катера, резюмировал он.