Обнажая знаки

Дом Адроверов на Майорке уже несколько лет был «базой» для Аны, куда она возвращалась после перехода без потери сознания и долгих болезней, отделываясь несколькими часами тошноты. В тот раз ее снова выдернуло на Землю случайно, когда она шла из Ущелья в поселок с известием об удачной находке. Подобные скольжения происходили уже несколько раз, и Ана не испугалась, увидев перед собой такую же терракотовую, иссушенную солнцем землю, но окольцованную аккуратным забором из камней, и знакомый дом вдалеке. Она приготовилась к приступу тошноты, но испытала вместо него сладкое головокружение. Перед глазами поплыли мыльные шары, переливаясь разными красками на ярком солнце. Как после затяжки марихуаной, которую год назад подсунул ей Мирн. И пока Ана считала пузыри перед глазами и пускала пузыри ртом, Ларс разбил сводному брату лицо. Подробности драки Ана пропустила, запутавшись в подсчетах, и узнала причину ярости Наследника лишь на следующий день. Невозможно было предсказать реакцию организма Скользящего на земные препараты и наркотики, и Ларс считал их особенно опасными для Аны, которую уже называл своей Тайной.

Когда закончилась странная эйфория после перехода, изменился остров или восприятие Аны. Как будто кто-то добавил яркости и насыщенности в окружающий мир. Ожидая появления братьев, девушка колесила по дорогам Майорки, исследуя самые потаенные уголки, и остров прорастал сквозь нее тонкой, невидимой грибницей. Три месяца пребывания на Земле, закончившиеся вскоре после того, как Ларс обнаружил знаки на спине Аны, начались переходом с пузырями.

— С тех пор метки менялись постепенно?

— Да. Кусками.

— Первым полностью восстановившимся был рисунок, связанный с поисковым даром?

— Да. Вы думаете, что камень, который я нашла два года спустя, появился на острове в тот момент? — осторожно предположила Ана.

Взгляд жреца стал пронзительным. Он снимал с нее одежду вместе со слоями кожи, касался тревожно бьющегося сердца, выжимал воздух из легких.

— Рассказывай, что произошло два года спустя, — прозвучал очередной приказ. — Подробнее.

В конце весны, начале лета Охотники за кристаллами часто отправлялись в Италию. Мирн питал слабость к итальянкам, Ларс — к итальянской кухне, Ане же нравилась фотографическая гармония тосканских пейзажей — плавные волны плодородной земли, рассеченные ровными линиями остроконечных кипарисов, сказочность маленьких деревень и церквей. Даже Сенна и Флоренция не пугали ее толпами туристов, а высокие дома-крепости Сант-Жеменьяна напоминали почему-то каминные трубы домов из лондонских пригородов.

Скользящие переезжали из одного пятизвездочного отеля в другой, присматриваясь к постояльцам и прислушиваясь к разговорам обслуги. Одним утром Мирн заявился на завтрак совершенно измочаленным, но довольным, и попытался поделиться подробностями горячей ночи. Ларс и Ана шипели на него, требуя подарить впечатления и остатки алкоголя подушке в номере, когда Мирн вскинул руку с вытянутым вверх указательным пальцем,

— Эврика! Свадьба дочери английского миллионера. Отель в часе езды отсюда. Человек сто пятьдесят гостей. Ожидается редкостная демонстрация драгоценностей в узком кругу доверенных лиц.

Одной из участниц горячей ночи Мирна была сотрудница фирмы Белрон.

Через неделю Ларс и Ана присутствовали на торжестве среди обслуживающего персонала, а Мирн караулил мотоциклы на случай скорого отступления. На свадьбе оказалось слишком много охраны, и пришлось ограничиться выбором будущих жертв. Из составленного Скользящими списка хозяев и драгоценностей выбор пал на красный рубин в виде сердца из коллекции мистера Давида Гашика, вероятней всего, хранившийся на Майорке. Конечно, это было безрассудство — воровать так близко от дома Адроверов, но годы безнаказанности и легкие победы дарили ощущение вседозволенности. Кто мог остановить одаренных из Красной Долины? Более сильных, быстрых, ловких, чем жители Голубой планеты? Способных немного скользить даже в чужом мире? Или это было притяжение камня? Потому что Ана больше всех настаивала на Майорке.

Истинный вытягивал из нее подробности и требовал описать, что она чувствовала, пока шла подготовка к краже. Ничего, кроме привычно разгорающегося пламени азарта. Хотя… Наверное, у нее еще больше обострились органы чувств. Цвета на острове казались слишком яркими, ароматы — пронзительными, звуки — оглушающими, у Анны даже заболела голова от треска цикад. Теперь она думала, что это был зов скрытого в хранилище камня. Истинный тоже так считал, снова прижимаясь безжалостными пальцами к ее голове, отчего тупая боль и тошнота больше не отпускали. Ана уже мечтала свалиться в обморок, лишь бы наступила пауза в допросах и воспоминаниях.

— Ты почувствовала камень, как только вошла внутрь помещения?

— Да. Ударом. Вспыхнувшим синим пятном. И сразу поняла, где он спрятан, и что я не уйду без него.

— Как ты смогла скользнуть во времени?!

— Наверное, хозяин был в помещении на полчаса раньше нас и доставал камень. Сохранились следы. Я смогла их увидеть, как фильм на экране.