Обойтись без Бога. Лев Толстой с точки зрения российского права

Присяжный поверенный Д.В. Стасов с судебной трибуны говорил, обращаясь к публике: «Никакие политические процессы, никакие заключения не остановят того хода мысли, который есть неотделимое достояние жизни общества в данный момент его исторического развития» (Троицкий Н.А. Адвокатура в России и политические процессы 1866–1904 гг. Тула: Автограф, 2000).

Уже в реформированных судах по целому ряду дел (а в большинстве случаев они проходили с участием присяжных заседателей) пересматривался не только основополагающий принцип всеобщего равенства перед законом, но и подвергались переоценке конкретные статьи уголовного закона, понимаемые защитниками как предусматривающие чрезмерно строгие с точки зрения полагавшегося по ним наказания, которое, например, не могло быть применено, исходя не из обстоятельств совершенного преступления, а ориентируясь исключительно на господствующее общественное мнение – «глас народа». Во многом это объяснялось самим составом присяжных коллегий. Несмотря на известные ограничения в виде имущественного или служебного ценза, установленные судебными уставами, большинство присяжных составляют крестьяне. В Сенат поступают «заявления о том, что присяжные заседатели для своего пропитания и найма помещений в уездном городе закладывают носильное платье (заявление Ставропольской земельной управы Самарской губернии) и даже просят подаяние на улицах (заявление Казанского губернского земского собрания и др.)», то есть вынуждены «прибегать для своего пропитания к средствам, не совместимым с характером и важностью их судейских обязанностей» (ЦГИА СССР. Ф. 1142. Оп. 1071884. Д. 63. Л. 37; цит. по: Немытина М.В. Пореформенный суд в России: деформация основных институтов уставов 1864 г. // Правоведение. 1991. № 2).

«Юридическая газета» по поводу одного из решений Московского мирового съезда писала: приговор это «показал, что суд у нас и после введения мировых судебных учреждений остаётся только судом по закону, но не по совести».

При всём этом у суда было право на смягчение наказания в различных вариантах: как при признании подсудимого заслуживающим снисхождения, так и без этого, как с участием присяжных заседателей, так и при их отсутствии. В комментариях Н.С. Таганцева к ст. 135 Уложения говорится, что «65. Право смягчения на одну или две степени принадлежит суду, как при решении дела с участием присяжных заседателей, так и без онаго. 66. Поэтому суд имеет право смягчать наказание на одну или две степени, хотя бы присяжные и не признали подсудимого заслуживающего снисхождения. 67. При этом основанием для смягчения, как по ст. 828 уст. уг. суд., так и по ст. 774, могут служить одни и те же обстоятельства» (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года. Издано Н.С. Таганцевым. СПб., 1892).

Довольно успешный адвокат Алексей Михайлович Унковский, ставший широко известным после своей многолетней борьбы в качестве уездного судьи с Тверским губернатором А.П. Бакуниным, злоупотреблявшим своей властью, так писал в журнале «Современник»: «Мы стали понимать, что действительное владычество закона не есть такое благо, которое достигалось бы посредством одного провозглашения его на бумаге. Мы начинали видеть, что действительное существование этого блага зависит от множества разнородных условий, которые не могут быть созданы одним почерком пера без всяких хлопот и разъяснений…».