Оболочка игры

  Прошло полчаса, прежде чем Мюррей вернулся ко мне, но тем временем позвонил еще десяток человек, в том числе лейтенант МакГивни, желая узнать, почему я не поговорил с ним о мертвом человеке и мошенничестве: замечание Мюррея означало, что я, и Феликс действительно знали личность этого человека и почему его убили. Мой гнев на Мюррея усилился, когда я безуспешно пытался убедить МакГивни, что я не знаю покойника.

  - Угадай, Мюррей - я слышал от репортеров на всех теле- и радиостанциях города, а также от шерифа округа Кук. Это должно вас порадовать: все в шести странах смотрят Global. Может быть, однажды ты найдешь настоящую работу ».

  «Что тебя замешало с этим трупом?» - спросил Мюррей.

  «Почему вы не спросили перед выходом в эфир?» - потребовал я. «Вы ошарашили меня. Я ничего не знаю об этом парне, но из-за тебя полиция шерифа тяжело и горячо дышит мне в шею. И моего клиента, которого я вам абсолютно не прощаю ».

  Мюррей не раскаялся. «Редактор заданий передал это мне в пять. У меня было столько времени, чтобы найти ребенка, поговорить с родителями, отправить команду на Кап-Зауэрс и все остальное. Офис шерифа упомянул, что вы представляете одного из их интересов. И ты чертовски хорошо знаешь, что там, где ты находишься, почти всегда есть след денег ".

  «Нигде нет следов», - отрезал я.

  «Скажите, на кого вы работаете, - уговаривал Мюррей. "Я могу помочь."

  «Это странно, - сказал я.

  "Что?" Мюррей очень хотел.

  «Что вы не вырвали имя моего клиента из отдела шерифа. Я думала, ты был связан со всеми правоохранительными органами штата.

  «Раньше, - проворчал Мюррей, - но я слишком долго был в стороне. Мои контакты ушли на пенсию или были уволены ».

  «Это ужасный секрет, Райерсон, так что это совершенно не для протокола, но я защищал любовное дитя Ким Чен Ына с Деннисом Родманом».

  «Черт возьми, Варшавски ...»

  «О, вернемся к тебе, Мюррей».

  Как только я повесил трубку, мой телефон снова зазвонил: еще один репортер. Я выключил звук и лег спать. Незадолго до двух я проснулся от комара, который нырнул мне в ухо. Я натянул одеяло на голову, но нытье продолжалось. Я наконец понял, что это мой стационарный телефон. В наши дни он звонил так редко, что я забыл выключить его.

  Я пробормотал приветствие.

  «Это Фи И Варашаваски?»

  Достаточно близко; Я согласился, что это я.

  «Мертвец в новостях. Знаю. Думаю, знаю. Зовите Элорензу Фоссон ».

  Он повесил трубку, прежде чем я успел спросить что-нибудь, например, кто он такой и как пишет «Элоренза Фоссон». Я попытался перезвонить по номеру, но его телефон без ответа звонил двадцать раз.

  7

  Дружище, ты можешь сэкономить ни копейки?

  D есмотря мою тяжелую голову, я не мог вернуться в сон, даже зная , что другой рабочий день катался мой путь. Через полчаса я сделал то, что советуют гуру сна: я встал с постели. А потом я сделал то, что вам не говорят: пошел в столовую и открыл свой ноутбук.

  Телефон, по которому мне позвонили, оказался одним из последних телефонов-автоматов в Северной Америке, на остановке L на Randolph and State. Поскольку это был самый оживленный уголок Чикаго, отследить звонившего было невозможно.

  Элоренце Фоссон. Я придумал разные варианты написания этого слова. Мой собеседник произнес это «Фессан», но я наконец нашел Лоуренса Фоссона на Facebook. Элоренце / Лоуренс. Слова слились, когда я произнес их вслух.

  Его последний пост был написан почти год назад. Мне пришлось бы подружиться с ним, чтобы узнать, откуда он, учился в школе или увидеть его аватарку, но его сообщения были открыты для публики. Как Facebook обрабатывал просьбы о дружбе по умершим? Я отправил одного на всякий случай, прежде чем пролистать его последние полдюжины постов. На одном из них была фотография большой группы мужчин и женщин, стоящих рваным полукругом.

  Снимок сделан в одной из тех бесхарактерных комнат, которые можно найти в плохо финансируемых общественных зданиях: лампы дневного света, металлические складные стулья, несколько круглых столов, заваленных книгами и бумагами. На заднем плане я мог видеть приклеенные на стену детские рисунки и плакаты с арабскими подписями.

  Общественная комната для сообщества - где? На фото не было подписи и маркера местоположения. Это могло быть где угодно, особенно в арабоязычном мире.

  Фотография была плохо сфокусирована. Я повозился с контрастом, изучал лица всех мужчин под увеличительным стеклом. Было семеро тех, кто выглядел на Ближнем Востоке, трое - на Запад. Я затаил дыхание, гадая, не был ли один из них племянником Лотти, но когда я увеличил лица, Феликса Гершеля в группе не было.

  Однако реконструированное лицо ME отлично подходило к мужчине в потертой рубашке цвета хаки. В то время как большинство людей, как мужчин, так и женщин, улыбались, Фауссон казался почти меланхоличным. Его руки были в карманах джинсов, и он не смотрел в камеру.