Обольщение

– Но у нас есть законы, – с трудом выдавила из себя потрясенная Джулианна. – Нас не могут держать за решеткой без предъявления обвинения. В какой-то момент им придется в чем-то обвинить нас.

– Такие люди, как Уиндхэм, плевать хотели на закон! Разве вы не осознаете этого сейчас? – вскричал Адамс. – Они намерены остановить революцию – независимо от того, что для этого потребуется.

Джулианне хотелось спорить, но она слишком устала для того, чтобы пускаться в дебаты. Она придерживалась радикальных взглядов, но не верила, что такие люди, как Питт и Уиндхэм, способны извратить нормы права ради достижения своих собственных целей. Они были англичанами, в конце концов!

– Вы не должны находиться здесь, мисс Грейстоун, – сказал Несбитт, и в его тоне ясно зазвучала усталость. Он отошел от решетки и уселся на убогое соломенное ложе.

– Ни один из нас не должен находиться здесь. Мы не совершили ничего противозаконного, – твердо сказала Джулианна. Она старалась держаться, но снова хотела плакать. Никто из близких не знал ни того, где она, ни того, в какую ужасную переделку она попала.

Все это было чудовищной ошибкой! Неужели она не сможет найти способ убедить представителей власти отпустить ее, да еще и без предъявления обвинения? Боже праведный, если бы только этот проклятый Роб Лотон не появился на их собрании! Джулианна понимала, что сетования и мечты о том, чтобы этой ночи никогда не было, ничего не изменят, но она была так измождена и напугана, что просто утратила способность думать ясно. Мысли беспорядочно метались в голове, не принося желаемого решения.

В маленькой камере было несколько соломенных тюфяков. Джулианна дохромала до одного из них, уселась и сняла туфли. Покрывавшие ноги волдыри снова кровоточили. Ей срочно требовались мыло, вода и бинты. Но очевидно, здесь никто не принес бы ей ничего подобного.

Джулианна обняла колени, прижав их к груди, и поддалась захлестнувшей ее волне отчаяния. Ну как, как это вообще могло произойти? Слезы вот-вот готовы были хлынуть из-под закрытых век. Она из последних сил боролась с ними. Паниковать явно не стоило: она должна была найти способ выбраться из этого затруднительного положения.

Лукас собирался приехать домой завтра. В какой-то момент, возможно завтра поздно вечером, он поймет, что Джулианна пропала. И перевернет Лондон вверх тормашками, чтобы отыскать ее.

Но удастся ли ему когда-либо выяснить, где находится сестра? Возможно, кто-то из живущих по соседству заметил, как ее вывели из дома в наручниках посреди ночи? Джулианна попыталась точно, в деталях восстановить, что случилось сегодня, как ее вели от дома к карете, ожидавшей на улице, но не смогла вспомнить решительно ничего. Этот момент, наполненный паникой, неверием в происходящее и потрясением, начисто стерся из памяти. И сейчас оставалось только молиться, чтобы кто-то стал свидетелем этого события. Но рассчитывать на это Джулианна, разумеется, не могла.

Интересно, она оставила какие-то ключи к разгадке своего исчезновения, хоть малейшие зацепки? А даже если Лукасу удастся ее найти, как он сможет вызволить ее из тюрьмы? Когда-то, сотни лет назад, фамилия Грейстоун глубоко почиталась и слыла благородной. Но сейчас семья цеплялась за ниточки былой респектабельности. У Лукаса не было ни средств, ни власти, чтобы освободить Джулианну.

У Себастьяна Уорлока, ее дяди, которого она не видела многие годы, средства имелись. Но обладал ли он властью? Дядя, безусловно, не отказал бы в помощи, даже при том, что едва знал Джулианну. Амелия ведь, кажется, упоминала о том, что они с Лукасом довольно близко общались.

Джулианна покачнулась на месте, по-прежнему обнимая колени и чувствуя, как все переворачивается внутри.

Что же ей теперь делать? Ах, если бы только эта мучительная головная боль прошла, если бы только страх отступил и дал возможность мыслить ясно!

И вдруг в сознании Джулианны ясно всплыло одно слово: «Власть…»

Перед мысленным взором вдруг четко предстали зеленые глаза.

Джулианна рывком уселась, открыв глаза. Но по-прежнему видела перед собой не свою камеру или камеру, расположенную напротив. Она видела Доминика Педжета.

В голове вдруг зазвучали слова: «Ты спасла мне жизнь. Я многим тебе обязан… Если ты вдруг попадешь в беду, Джулианна, просто извести меня».

Доминик помог бы ей. Почему-то, несмотря на все, что произошло между ними, она верила в это.

Джулианна вскочила. Она босиком кинулась к решетке камеры и закричала:

– Стража! Стража!

– Они не отзовутся, – сказал Адамс.

Джулианна уставилась на него невидящим взором. Надежда сменилась отчаянием. Она должна была известить Доминика.

– Стража! Стража!

Но никто ей не ответил.

Джулианна боялась заснуть, опасаясь, что пропустит появление тюремщиков, приносящих заключенным завтрак. Так она и лежала на боку на соломенном тюфяке, обхватив себя руками в тщетной попытке согреться, мечтая об одеяле и запрещая глазам медленно слипаться.