Обратная сторона Юпитера

Доктор и его холуи улыбаясь открыли дверь и пропустили детективов в серое больничное помещение без окон, в центре которого стоял длинный железный стол со сглаженными углами и несколько железных стульев. Кроме этого стола, который как выяснилось намертво прикован к полу, и таких же стульев, в комнате больше не было ничего. Так же на столе присутствовали приваренные к нему круглые браслеты-наручники и кандалы. Видимо ими приковывали особо буйных пациентов.

– Присаживайтесь, господа, чувствуйте себя как дома! – как-то странно крикнул Доктор из-за двери, которая тут же захлопнулась, и в ней заскрипели многочисленные засовы.

Несмотря на всю неоднозначность ситуации, Холмс, в отличии от своих друзей, не терял присутствие духа. Он сел на центральный стул за столом, откинув плащ за спинку, и сказал:

– Да, пренеприятный субъект этот Доктор, по нему явно давно тюрьма плачет. Я думаю он пополнит список моих подозреваемых, уж слишком его поведение кажется непредсказуемым. Такой мог любого замочить и глазом не моргнуть.

– Да уж… И глазом не моргнуть, и ухом не повести, – поддакнул ему Лестрейд, – мы давно хотели нагрянуть сюда с внеплановой проверкой, да всё руки не доходили…. Но что же будет дальше? Для себя я уже решил, что если выберусь отсюда живым, то вызову этого персонажа повесткой для допроса с пристрастием. Он уж мне всё выложит. Всё ему припомню. И варёные мозги, и куколок шелкопряда. Думаю, он у меня во всём сознается. А что, Холмс, может ну его, это Ваше расследование? Главный злодей-то мне уже понятен.

– Не надо преждевременных выводов, дорогой инспектор. Понятно, что у этого докторишки и у всей его поганой семейки руки по локоть в крови, но мы же с вами за справедливость! Мы должны докопаться до истины, она, как известно, превыше всего.

– Неисправимый Вы романтик и идеалист, Шерлок, но будь по-вашему. А я бы, честно говоря, применил к нему наши старые добрые инструменты пытки. Не было ещё такого злодея, который у нас в Скотланд Ярде язык бы не развязал.

*****

В этот момент дверь распахнулась и два дюжих молодца в чёрной униформе ввели женщину неопределённого возраста и весьма затрапезного вида. Всю её одежду составляли серый больничный халат, пара тапочек и привычный для этих мест ошейник с мигающей красной лампочкой-индикатором. Волосы у тётки были неопрятные, растрёпанные, неровно постриженные и торчали во все стороны, как будто её только что вывели из кабинета электрошоковой терапии. Хотя почему «как будто», скорее всего ровно оттуда её и вывели. Лицо больной носило сразу бросающийся в глаза отпечаток сумасшествия. Глаза безумной блуждали, вся её мимика свидетельствовала о психической болезни и неуравновешенности. Была она довольно подвижной, даже нестабильной, и то и дело корчила страшные рожи, а когда открывала рот, становились видны кривые, жёлтые, местами отсутствующие зубы.

– Вот вам ваша «Брумгильда». Получите, распишитесь, – заржал один из вертухаев, считающий себя за главного.

– А где Доктор? – поинтересовался Лестрейд.

– Он на обходе. Будет вам и доктор, будет и свисток, – оба охранника захихикали, поглядывая на троицу детективов.

– Что за фамильярность! Вы, по-моему, нарываетесь! – вспыхнул Холмс и вскочил с места.

– Успокойтесь, успокойтесь! Так, ты! Давай шевели булками, – это уже старший вертухай обращался к Брумгильде.

Когда она своей подёргивающейся походкой подошла к стулу, охранник мощным движением руки опустил её вниз.

– Сиди, отвечай на вопросы, поняла?

Брумгильда с ненавистью посмотрела на него и метко плюнула ему в рожу.

– Ах ты… – «Старший» замахнулся и хотел было отдубасить её резиновой дубинкой, но напарник удержал его за рукав

– Да пошли, Петро! Что с неё взять, с убогой.

– И то верно, – оттираясь сказал «старший», – ну не буду вам мешать. Приятной беседы, господа.

Заржав в два голоса, как будто старший выдал какую-то искромётную шутку, парочка удалилась за дверь и потом долго гремела засовами. После того как все замки с громом и грохотом закрылись, отрылся глазок в центре двери. Вертухаям явно была дана команда следить, чтобы Брумгильда не сболтнула чего-нибудь лишнего.

– Вот уроды, – кратко, но точно охарактеризовал своё отношение ко всей братии надсмотрщиков в лице этой колоритной парочки, Холмс.

– Здравствуйте, мисс… сис, – промямлил неуверенно Лестрейд, – Брумгильда Гаупвахтштурмюреровская. Вы подтверждаете, что Вы это Вы?

«Брумгильда» посмотрела на него мутным взглядом своих сумасшедших глаз, из которых понятно было одно. А именно то, что ни о чём с полной уверенностью сказать она не может. Поняв этот безмолвный, но красноречивый взгляд умалишённой, Летсрейд почесал затылок.

– Н-да, джентльмены, тут случай конечно тяжёлый… Даже и не знаю с чего начать… Как мы будем вести протокол допроса человека, который не в своём уме? Вот втравили вы меня, Холмс, в эту авантюру. А я предупреждал! Ох, как я вас предупреждал, джентльмены!