Обратная сторона Юпитера

– Смотрите не влюбитесь, детективы, – со смехом сказал Доктор, – это наша Параша Черворучка, наша Белоснежка, украинская красавица. По совместительству членовредительница. При чём в прямом смысле. Эта Сирена Ундиновна, эта Медуза Горгонер наших дней, мать её так раз эдак, пользуясь своей внешней красотой, и некоторыми генетическими особенностями, в виде расположенной в нижней части организма дополнительной пасти с клыками-бритвами, столько этих самых членов повредила, целую дивизию евнухов можно было сделать, если бы они в живых остались. Причуда матушки природы, однако. При обследовании выяснилось, что у неё есть сестра-близнец сиамский, по имени Акуля, от которой из внешних органов осталась только пасть с клыками. Чуете, какая засада? Любит Параша Акулю безумно, во всем ей потворствует, а та кроме как членам вредить ничего в жизни не любит. Вот и мотайте на ус, господа, про этих «бедолаг», так называемых.

Доктор критически осмотрел оставшиеся камеры.

– Так… Что тут у нас? Да уже ничего интересного. Вон шизофреник с множественной личностью, одна из которых маньяк-расчленитель, а вторая полицейский, кстати, не при Лестрейде будет сказано. Это к вопросу почему у нас полиция не может никого поймать. Потому что нельзя поймать самого себя. Да, инспектор? Ну полноте, полноте, не дуйтесь. Дальше парочка каннибалов, сексуальные маньяки, насильники, опять эти генетические уроды, колдунья обезумевшая, некрофилы, ну так, по мелочи, в общем ничего особенного. А вот мы и пришли!

*****

Они действительно дошли до очередной шлюзовой сейфовой двери, которой заканчивался коридор ужаса. Мрачный охранник в чёрном повернул вентиль на входе, загорелся традиционный красный огонёк, сопровождаемый противным каркающим звуком. С невероятными усилиями и скрипом два вертухая открыли дверь в лифтовую шахту, и вся компания прошла внутрь. В лифтовом холле было мрачно и неуютно. Видимо во всей этой клинике средств хватало только на фасады зданий, потому что везде, куда ни сунься, царили разруха и убожество. Вот и здесь, еле горящая лампа освещала серые потрескавшиеся стены, затёртый кафель на полу и две открывающиеся двери этого, так называемого «лифта». Охранники до конца раскрыли обе створки, и гости прошли в ещё более опасное помещение старинного подъёмного механизма. Доктор сиял как медный таз, он явно гордился этой механической конструкцией, оставалось только понять почему.

– Да-да, господа! Такого лифта вы не встретите нигде в Мёртвом городе. Сделан по особому заказу. Здесь всё продумано для транспортировки душевнобольных. Смелее, заходите!

Всей толпой они забились в кабинку лифта, которая оказалась очень маленькой и еле вместила в себе всех пассажиров. Доктор вынул откуда-то потайной ключик и открыл им дверцу на стенке, под которой оказалась своеобразная приборная панель с десятью кнопками без подписей и несколькими рычажками. Здесь же был кодовый замок, в котором доктор, закрывшись от всех, ввёл секретную последовательность символов.

– Безопасность превыше всего, – сказал он, как бы извиняясь.

– А на каком же ходу ездит этот ваш уникальный пневмолифт? – поинтересовался Ватсон, он был любитель разбираться во всякого рода технических устройствах.

– На самом что ни на есть правильном, доктор Ватсон. На ручном приводе наших больных. А что, им полезно, физкультура и спорт, а нам лишняя энергия. Это изобретение моего двоюродного кузена, Густава-Клауса. Во дворе есть специальная бесконечная лестница, по которой постоянно маршируют провинившиеся больные или пациенты, которым прописаны пешие прогулки и физический труд. Вот с утра мы ставим их, человек двадцать, и они идут себе по бесконечным ступенькам, и сами того не зная крутят специальный вал, который набором хитроумных приводов соединён с рядом устройств, в том числе и с этим лифтом, господа. Сизифы идут, а мы с вами, господа, едем! Ну не удовольствие ли! Форменное удовольствие.

– А при чём тут «пневмо»? – удивился Ватсон.

– А «пневмо», потому что привода от бесконечной лестницы отодвигают специальный пневмопоршень, который действует как амортизатор, поднимая сейчас нас на шестой этаж. Тут, господа, всё продумано до мелочей.

В этот момент лифт заскрипел, накренился, что-то щёлкнуло и раздался характерный звук остановки.

– Всё. Приехали, господа. Прошу на выход.

Охранники, выйдя первыми, распахнули створки дверей и молча выпустили детективов в очередной мрачный коридор психушки. Пройдя стол со спящей медсестрой, которая даже ухом не повела, Доктор проводил всю честную компанию по уже более белому и чистому, не такому ужасному и зловонному как предыдущий, коридору, с замазанными белой больничной краской окнами, к двери в большую палату на много мест.

– Вот, господа, проходите, устраивайтесь. Сюда мы и доставим эту вашу, как бишь её там…

– Брумгильду Гаупвахтштурмюреровскую, – подсказал ему Лестрейд.

– Вот-вот, именно её! Ненаглядную нашу Брумгильдочку! Уж она вам точно всё расскажет, как на духу, не извольте сомлеваться!

Глава 48. Рассказ Брумгильды.