Обреченные королевства

Люция продолжала смотреть на него, и огонь постепенно гас в ее глазах, а лицо становилось очень несчастным. Потом она кивнула.

– Магия элементалей, – уточнил он.

– Похоже на то, – сказала Люция и неровно вздохнула. – Знать бы еще почему. И каким образом. Я просто… могу это, и все. Что-то как будто сидело во мне с самого рождения, дожидаясь своего срока. И вот теперь проявилось. Я могу… как сейчас с цветком. Могу двигать вещи, не прикасаясь. Свечи зажигать, не пользуясь спичками…

Магнус тщетно пытался разложить услышанное по полочкам у себя в голове. Потом сказал:

– Выходит, ты ведьма.

Он мгновенно пожалел о вырвавшихся словах. В глазах Люции смешались отчаяние и ужас. Ведьм в Лимеросе преследовали, и очень жестоко, причем по малейшему подозрению в ведовстве. Поэтому даже намек в отношении кого бы то ни было оказывался делом небезопасным. В Лимеросе привыкли считать, что колдовство было связано с богиней Клейоной, то есть представляло собой злодеяние, осуществляемое во имя недоброго божества.

– Магнус, – прошептала принцесса. – Что же мне теперь делать?

Он подумал, что король наверняка захочет об этом узнать. Зря ли он велел Магнусу за ней наблюдать? И немедленно доносить о чем-либо необычном…

А тут не просто необычное – из ряда вон выходящее!

Магнус прошелся по комнате, напряженно размышляя об увиденном. Окажись на месте Люции кто угодно другой, он уже мчался бы с докладом к отцу; мало ли что будет дальше, его это уже не касалось.

– Покажи мне еще раз, – тихо попросил он.

Чуть помедлив, Люция подняла маргаритку и устроила ее у себя на ладони. Она вопросительно посмотрела на Магнуса, и он кивнул, силясь успокоить ее.

– Все в порядке, – сказал он ей. – Ничего не бойся.

– А я и не боюсь, – заявила она до того твердо, что брат невольно улыбнулся. Ее одевали как куколку и прививали манеры принцессы, но он-то знал, сердечко сестры выковано из стали. У него самого было такое же… почему оно так колотится?

Люция перевела взгляд на цветок. Между бровей у нее возникла крохотная морщинка. Цветочная головка с лепестками медленно воспарила. Магнус ошарашенно следил за тем, как она не спеша поворачивалась в воздухе.

– Невероятно, – выдохнул он.

– Что же это все-таки означает? – Люция взволнованно глянула на него, и он в самый первый раз заметил особый блеск в ее глазах. Она могла сколько угодно твердить, будто не боится. Ей было страшно. Еще бы!

– Не знаю, – сказал Магнус, испытывая сильнейший позыв вновь обнять ее и не выпускать больше. Он так и впитывал взглядом милые черты – прямой носик, высокие скулы, пухлые яркие губы. У матери были голубовато-серые глаза, у него самого – темно-карие, как у отца. Глаза Люции сверкали густой синевой, как два бесценных сапфира.

Она была так прекрасна, что у него дыхание спирало в груди.

– Что такое? – спросила она. – Ты что-то видишь в моем лице?.. Знак, которым меня отметило зло?..

Несколько лет назад отец брал его с собой на север – присутствовать при казни женщины, обвиненной в колдовстве. Она зарезала нескольких животных и воспользовалась их кровью для темного ритуала. Король коротко переговорил с нею наедине и вынес приговор. Магнусу было велено смотреть на казнь и делать выводы. Он до сих пор не забыл страшных криков боли и ужаса, вознесшихся к холодному небу, когда ведьму охватило пламя…

Помнится, отец повернулся к нему и взял дрожавшего мальчика за плечо.

«Запомни это, Магнус, – сказал он. – Однажды тебе самому придется определять участь предавшихся тьме…»

По телу принца пробежала судорога страха и отвращения. Оставив Люцию, он поспешил к двери – удостовериться, что в коридоре нет соглядатая. Потом закрыл дверь и запер ее.

– Это элементали, – запинаясь, выговорила принцесса. – Полагаю, магия воздуха, дарующая способность двигать предметы. И еще стихия огня. Клейона была богиней воздуха и огня… Это зло?

Магнус долго молчал, разглядывая мраморный пол. Потом медленно поднял голову и посмотрел сестре в глаза.

– А можешь поднять что-нибудь потяжелее цветка?

– Не знаю. Пожалуйста, Магнус, скажи, как мне теперь быть? Только не сердись, что я столько времени даже от тебя хранила свой секрет… Пожалуйста, не отворачивайся от меня!

Он мрачно спросил:

– По-твоему, я на такое способен?

– Но если эта магия есть зло…

– Ни в коем случае, – ответил он твердо.

Люция нахмурилась:

– Случалось, ведьм пытали и казнили примерно за то же, что я тут делаю…

– Если ведьма в самом деле была на такое способна, неужели она позволила бы себя казнить? Да никогда! – Магнус сам почувствовал, что говорит истинную правду. – Будь все, кого обезглавили и сожгли, способны к истинной магии, они смогли бы использовать ее для самозащиты!

– Так ты не думаешь, что все ведьмы злые? – В синих глазах мешались неуверенность и отчаянная надежда. Как же, наверное, терзала бедняжку жгучая тайна, которую она так долго хранила, не в силах доверить кому бы то ни было!

Магнус подошел к ней и взял в ладони ее лицо.