Обреченные жить (Форт у Синей реки)

      Элина позвала нас обедать. Она разлила мясной бульон по чашкам и положила возле каждого по белому корешку. Док обнаружил их в заболоченных местах, неподалеку возле Дальней речки. Они чем-то напоминали запеченные лепешки, особенно, если перед едой выдержать их пару часов в котелке на медленном огне. Нам, истосковавшимся по хлебу, такая находка стала только в радость. Правда, доставать корешки было занятием нелегким и трудоемким - Дальняя речка находилась далеко от нас, и добыча порой не стоила затрат, потраченных на их нахождение и доставку в форт.

      - Я все же не пойму... - она надкусила корешок. - Неужели ты думаешь, что Анна еще вернется к этому типу? Мне показалось, что на площади она была настроена решительно.

      - Решительно был настроен я. А она... Совсем девочка... - я запнулся. После того, что ей пришлось вынести, такое определение подходило к ней, разве что только по возрасту. - Она влюбилась без памяти, и даже такое, скотское отношение, не всегда может оттолкнуть от избранника. Она перенесла несколько страшных недель в Клане - а там, подобное, с ней случалось едва ли не каждый день. В конце концов, как это не дико - она могла и привыкнуть... Не случись вчерашнего, мы еще долго бы ничего не узнали.

КНИГА КУПЛЕНА В ИНТЕРНЕТ-МАГАЗИНЕ WWW.FEISOVET.RU

КОПИРОВАНИЕ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ТЕКСТА ДАННОЙ КНИГИ В ЛЮБЫХ ЦЕЛЯХ ЗАПРЕЩЕНО!

      - Так и я о том. Разве такое прощают?

      - Нет. Простить такого нельзя, - ответила ей Ната. - Но она люб… любила.

      Элина пожала плечами. Мы с Натой понимающе посмотрели друг на друга.

      - Ну, не знаю... Хоть вы и делаете умные лица, принимая меня за глупую малолетку, я все же могу поспорить, что Блуд и Анна не лягут больше в одну постель.

      - Кто знает... Может быть, ты и ошибаешься.

      - ?.. А кто тут распинался, про любовь? Какие могут остаться чувства, после всего что случилось?

      - Это все непросто...

      Элина негодующе посмотрела на меня, потом махнула рукой, - Что с вас взять?..

Глава 16 Испытание

      Права, как бы дико это не звучало, оказалась Ната… Анна, действительно, к всеобщему удивлению – а местами и негодованию! - придя в себя, стала с тоской посматривать в сторону дома, где остался Блуд. Была ли это любовь, или, действовал пресловутый синдром жертвы – кто знает? В форте ее не осуждали, но и не понимали – за прошедшие года, привыкнув надеяться лишь на себя, люди разучились обращаться к помощи психологов, и на удар отвечали ударом. Разве что Лада, в какой-то мере вынесшая тоже, что и Анна, да Ната, могли прочувствовать опустошенную душу девушки… Впрочем, как ни была велика жалость, но, выскажи она желание снова сойтись с Блудом, то уже я, выполняя собственное обещание, был бы вынужден развести их силой...

      Что до Тучи - жена Стопаря, заметив ее взгляды, обрубила коротко и жестко - Никогда! Поняв, что отношение жителей к Блуду гораздо хуже, нежели раньше, Анна, хоть и ходила сама не своя, не пыталась искать встреч с бывшим сожителем. Тот тоже старался не попадаться ей навстречу, всячески стараясь выбрать место для работы подальше от форта и его обитателей.

      Он не покинул селение, чему я сильно удивился… Блуд остался жить в доме, который ему отвели с Анной, и теперь к нему переселили Пленника. Череп не просил об этом – бывший заключенный сам ушел прочь. Смотреть в глаза людям форта он не мог, и вел себя тише воды и ниже травы, еще больше став шарахаться каждого оклика. Но, если его просто презирали, то к Блуду относились с настороженностью. Ни одна женщина, из тех, кто раньше искал его общества, более не желала с ним знаться. Так, как к нам, по-прежнему, продолжали приходить странствующие охотники, про то, что случилось, стало известно и в поселке. Святоша вновь призвал проклятия на наши головы, упрекая форт в потакании Пленнику – почему-то, в его речах тот был намного виновнее Блуда… Что и говорить – лишний козырь для монаха, позволивший последнему, в который раз обвинить нас в грехе и разврате.

      Сам Блуда стал заметно угрюмее, озлобился, и я замечал, что он с трудом сдерживается, чтобы не натворить, чего-нибудь, еще. И снова, заботы внешние и внутренние, помешали вовремя принять меры к тому, чтобы удержать его от опрометчивого шага. С другой стороны, я и не хотел разговаривать с Блудом. Чувствовал, что он потерян для нас, а его уход - лишь вопрос времени. Может быть, случись что-то неординарное, требующее напряжения всех наших сил, он смог бы себя как-то проявить, и тем заслужить хоть какое-то уважение, но все, что произошло в дальнейшем, стало только подтверждением слов Наты...

      - Дар! Посмотри на скалу!

      Стопарь, запрокинув голову, смотрел вверх. Я встал рядом.

      - Что там?

      - Сегодня дежурит этот… - Стопарь удержал слово, рвущееся с языка, и заменил его иным. - …Пленник. Он не спускался на обед, не спускался к ужину. Он, вообще не слазил. Может, что случилось?

      - Почему так думаешь? Он ни с кем не общается, даже с Черепом, хоть и обязан ему многим… Вот и предпочитает находиться один.