Обреченный

– Мир вам, – сказал имам, как только они подошли к сидящим. Те встали и ответили

–И вам мир.

Недолгое, но абсолютное затишье образовалось в пространстве.

– Даете ли вы нам право говорить? – спросил имам.

– Да, говорите, – ответил старец из противоположной стороны. На вид ему было лет семьдесят пять – восемьдесят; седую голову его венчала традиционная папаха, сшитая из овечьей шерсти. Икры жилистых старческих ног плотной хваткой обтягивали мехси – высокие носки из черной кожи, наподобие ботфортов. Поверх мехси были надеты черные лакированные галоши до щиколоток, сверкающие в лучах утреннего солнца. Концы темно-серых брюк свободного покроя исчезали чуть ниже колен – они были заправлены в мехси. На темном сюртуке до колен, превосходно сидевшем на плечах статного старца, в области груди красовалась свисающая дугой цепочка от нагрудных часов. Из-под распахнутого сюртука виднелась рубаха под цвет брюк. Благородно – исхудалое лицо старца с впалыми щеками обрамляла большая белоснежная борода. Левая рука его держала ручку костыля, концом упиравшегося в землю перед ним, а правая, на которой сверкал серебряный перстень, чинно покоилась на левой.

Имам заговорил.

– Сегодня мы явились к вам с поникшими головами, исполненные чувством вины перед вами. И безмерно благодарны вам, что вы нас приняли и согласились выслушать. Мы понимаем то несчастье, что постигло ваши дома… Поверьте, мрак печали и сочувствия не покидал и наши сердца все эти годы по случаю постигшего вас горя. Но, помимо этого, мы еще испытывали, испытываем и будем всегда испытывать и чувства стыда и вины за то, что натворил наш человек… Как вам известно, за свое преступление он отсидел семь лет. Но, однако же, мы понимаем, что семь лет лишения свободы – никак не соизмеримо вечному лишению жизни человека. И у вас было и есть полное право отнять у него жизнь, как он отнял ее у вашего соплеменника, и никто не сможет оспорить это ваше право. – Имам замолчал, на поляне стояла мертвая тишина. – Да, – сказал он наконец, – наш сородич совершил преступление, тяжкое преступление… В ходе драки, не совладав с собственным гневом, как он говорит, не понимая, не вполне осознавая, что делает, он выхватил нож и… и случилось то, что случилось, и вам все известно в мельчайших подробностях…. Этот человек искренне раскаивается в содеянном, и об этом свидетельствуют те люди, которые находились с ним в тюрьме все эти годы… – Он выдержал небольшую паузу, а потом сказал: – Но Господь в Коране говорит: «Воистину, верующие – братья, так примиряйте же братьев своих». Сегодня мы явились к вам, чтобы попросить вас о милости… Мы просим вас, несмотря на имеющееся у вас право справедливой мести, проявить то великодушие, которым всегда славился ваш род. Мы просим вас, во имя Бога, простить его, – имам замолчал и взглянул на старца в папахе и кожаных носках.