Обреченный

Около десяти утра следующего после процедуры «оставления» дня, когда Мансур еще находился в селе, ему позвонила Ася, его тетя по линии отца, жившая в Грозном, и попросила зайти к ней на пару слов, когда он вернется в город.

Ближе к вечеру, сразу после приезда в Грозный, Мансур направился к ней.

Не успел он войти, как тетя, следуя своему обыкновению, тут же повела его на кухню и стала накрывать на стол. В это время вошла Камила, Асина дочь, сухо поздоровалась с Мансуром и скрылась из виду.

– Что-то она сегодня не в духе, – сказал Мансур, – провожая двоюродную сестру внимательным взглядом.

–О—о, у нас траур, – иронично выдала Ася – худосочная женщина с отменным чувством юмора.

– Кто умер?

– Отношения с любимым.

– Надо будет выразить ей свои глубочайшие соболезнования. А что случилось-то? Небось, возлюбленный не выдержал ее ангельского характера.

– Да нет, тут все намного сложнее. Собственно, об этом я и хотела с тобой поговорить. Парень, с которым она общалась два года, оказался из тайпа наших кровником.

– Надо же!

– Да. Они уже обговаривали дату свадьбы. Она ему даже на руки кольцо дала9.

– Ну и где же они успели познакомиться?

– Общая знакомя свела в университете. Он учится в ее параллельной группе. Но они ничего про чир не знали. Это стало известно буквально вчера, когда тот, в ходе общения, сообщил ей, что был на мероприятии по оставлению кровника. Она с подозрением спросила фамилию кровников, и худшие ее опасения подтвердились.

– Мир тесен.

– Еще как. Я тебя позвала, чтобы спросить, как быть с врученным кольцом. Я боялась, что они могут на основании этого кольца наставить на том, чтобы ее все же выдали. Но, к счастью, они буквально час назад сами его вернули. Так что, все уже обошлось.

– Они не согласились бы на брак, даже если бы мы не были против. Так что, об этом ты могла бы и не беспокоиться.

– Хорошо, что хотя бы до свадьбы это прояснилась.

– И то верно, – сказал Мансур, сделал последний глоток чая, опустил кружку на блюдце и встал. – Ну ладно, пойду, помучаю ее немножко. – Он направился в гостиную.

– Удачи, – бросила Ася ему вслед, убирая со стола посуду.

Мансур постучался и вошел.

– С тобой все в порядке? – спросил он, прикрывая за собой дверь. – Что тебя тревожит, сестренка?

Заметив ее удрученный вид, он едва сдержал улыбку.

Как поскольку Камила была девушкой, в которой странным образом сочетались крутой нрав, добродушие и саркастическое чувство материнского юмора, то Мансур любил иной раз над ней подтрунивать. И она с удовольствием отвечала ему взаимностью, ни капельки не оставаясь в долгу.

Чуть ли не каждая их встреча проходила в дружеском споре. Мансуру всегда казалось, что ей чужды нежные чувства, и потому ему было непривычно и забавно видеть ее теперь в таком подавленном состоянии.

Камила укоризненно взглянула на него, а потом строго сказала:

– Со мной все в порядке, – она отвернулась и продолжила с пультом в руке смотреть телевизор, часто переключая с канала на канал.

Он улыбнулся и неспешно направился к окну возле телевизора. Камила проводила его взглядом. Она догадывалась, что мать уже успела проболтаться обо всем, и что ее кузен теперь явился над ней поиздеваться.

Она приготовилась дать отпор.

Немного постояв у окна, Мансур повернулся, подошел к креслу рядом с диваном, скромно занятым Камилой, и сел. Та молча продолжала переключать каналы. Он взглянул на нее. Она периферическим зрением уловила его взгляд, обращенный на нее, но не подала виду, зная прекрасно, что этот взгляд сопровождается ехидной ухмылкой.

– Ты нервничаешь, – сказал Мансур. – Все же я думаю, что тебя что-то очень сильно беспокоит.

– Да нет, – пыталась казаться безразличной Камила. – Я в норме.

– Ну так перестань переключать каналы. Дай что-нибудь посмотреть.

– Ты к нам пришел, чтобы телевизор посмотреть?

– Да. Наш сломался, – соврал он.

– Ты же не смотришь телевизор, – сказала она, и тут же, с издевкой в голосе, явно цитируя им самим когда-то сказанные слова, добавила: – «книги ведь лучше».

– Иногда смотрю. Но книги и в самом деле лучше.

– Ну так пойди, почитай.

– Я тебе мешаю, что ли?

– А я тебе?

– Ну ладно, можно и почитать. Будь добра, принеси мне Шекспира.

– Хм, надо же, какой важный! Принеси мне Шекспира, – передразнила она его. А потом спросила: – Ну и что именно вам, сударь, принести?

– Пожалуй, «Ромео и Джульетта».

«Ну вот, – подумала она, – уже начал, зараза!.. Ну и пусть. Мне все равно».

Она спросила:

– Ты что, еще не читал эту книжицу?

– А ты читала?

– Пф, конечно.

– Ну, так-то я тоже читал. Только вот это было давно. Хотел кое-какие детали освежить в памяти.

– Что за детали? – спросила она настороженно.

– Да я вот никак не могу вспомнить названия этих враждовавших меж собой родов, к которым принадлежали Ромео и Джульетта… Кажется, Мотекки и… Качилеттии… нет, Капипеттии…

– Монтекки и Капулетти, – подсказала Камила, и тут же про себя подумала: «Да чтоб тебя!».

– Да, именно! Спасибо! Видимо, ты недавно это читала?

– Нет, читала давно. Просто препод пару недель назад в своей лекции, посвященной теме конфликта, упомянула и об этом произведении.