Обречённые на мытарства

– Ваши опасения напрасны! Никто не сможет выбить всадника из седла! – бодро сказал паренёк в очках с еврейской внешностью. – Даже самый строгий преподаватель

Всё заулыбались, быстро чокнулись с соседом по столу, дружно выпили, и набросились на закуску.

Через полчаса они, разрумянившиеся и возбуждённые, вернулись в зал. Танцы продолжились.

Фрося действительно научила Михаила танцевать вальс. К концу вечера он кружился уже уверенно, не опасаясь наступить партнёрше на туфли.

– Объявляется белый танец! – послышался звонкий голос ведущей. – Последний! На этом наш вечер заканчивается!

– Давай удерём отсюда куда-нибудь? – заговорщицки предложила Фрося и загадочно заглянула в глаза Михаила. – Посидим вдвоём, поговорим без посторонних глаз.

Не дожидаясь ответа, он схватила Михаила за руку и потащила за собой в конец полутёмного коридора. Никто из посетителей до последней минуты не знал, что дверь запасного выхода была открыта, поэтому лестничная клетка была пуста. Они поднялись на третий этаж, остановились на пустынной площадке. В углу стояла скамейка, по всей видимости, её сюда поставил кто-то из обслуживающего персонала для отдыха.

– Как по заказу, – приглушённо рассмеялась Фрося, присаживаясь на скамейку. Михаил остался стоять, чувствуя в себе некоторую скованность. Оба неловко молчали, не зная, с чего начать разговор.

– А из тебя способный ученик получился, – заговорила, наконец, Фрося. – С третьего танца освоил все движения.

– Это ты талантливый учитель, – ухватился за разговор Михаил, будто утопающий за спасательный круг.

– Ты что, правда, ни разу не ходил на танцы?

– Правда.

– Неужели у вас в посёлке нет танцплощадок?

– Почему же? Есть.

– Тогда почему не ходил?

Михаил неопределённо пожал плечами:

– Не знаю. Мы с друзьями как-то не задумывались по этому поводу. Считали танцы пустым времяпровождением, баловством.

– А чем занимались в свободное время?

– Чем в тайге люди занимаются? Охота, рыбалка, работа по дому.

– И девчонки вас совсем не интересовали? – задала Фрося провокационный вопрос. – Танцы – самое подходящее место для знакомства. Наверно, ты так и не целовался ни разу до двадцати двух лет?

В свете тусклой электрической лампочки глаза Фроси завораживающе блеснули. Это подзадорило Михаила, сердце его забилось учащённо. Он присел рядом на скамейку, резко притянул к себе Фросю, неумело уткнулся в её губы.

– Какой ты прыткий, – усмехнулась она, отстраняясь. – А мне показалось, ты стыдливый парень.

– Мне тоже вначале ты показалась недотрогой, – отпарировал Михаил.

– А сейчас? Что-то изменилось?

– Сейчас я вижу, что это не так.

– Ах, вот как! Если девушка не оттолкнула парня, позволила поцеловать себя в первый день знакомства, значит, она развратница? – рассмеялась Фрося. – Быстро же ты составил мне характеристику!

Михаил молчал, не зная, что сказать в ответ, и пристыжено сопел.

– По-твоему, если бы я сейчас ударила тебя по щеке, то в твоих глазах оставалась честной девушкой? – не унималась Фрося. – Какие вы, парни, всё же чудной народ. Как легко ввести вас в заблуждение. Вот этим, Миша, и пользуются настоящие хищницы – распутницы, вот так они и приклеивают к себе наивных парней.

– Откуда тебе всё это известно? – спросил Михаил, хмурясь.

– Не в монастыре я живу, Миша. В общежитии. Здесь вся любовная жизнь проходит, как на ладони, – усмехнулась Фрося. Потом, вздохнув тяжело, сказала задумчиво:

– Понравился ты мне, потому и оттолкнуть не посмела. Если бы на твоём месте оказался кто-нибудь другой – съездила бы по физиономии, не сомневайся. За свою девичью честь постоять могу, у первого попавшегося парня на шее не повисну.

Фрося поднялась с лавки, намереваясь выйти в коридор. Михаил преградил ей путь.

– Постой, давай поговорим откровенно, как взрослые люди.

– О чём нам с тобой ещё говорить? Мне и так всё стало ясно. Пусти, дай пройти.

Михаил взял Фросю за плечи, насильно усадил обратно на скамейку. Не снимая рук с плеч, взволнованно произнёс:

– Ты мне тоже понравилась. Очень. Я давно мечтаю встретить такую девушку, как ты.

– Какую – такую?

– Ну, красивую… весёлую… стройную, – запинаясь, начал перечислять Михаил. – Опять же, ты с длинной косой, а не с какой-нибудь короткой причёской. Не нравятся мне стриженые и кудрявые головы, да ещё белокурые в придачу.

– Ого! Да ты, оказывается, выбираешь для себя девушку, как товар на прилавке магазина. А как же с внутренним качеством продукта, то есть, с характером? Вдруг у твоей красавицы окажется скверный характер? Готов всю жизнь мучиться под её каблуком?

– Ты же не такая, я вижу.

– Никак, собрался жениться на мне? – съехидничала Фрося.

– Почему бы и нет? – сорвалось с языка у Михаила.

– Ах, Миша – Михаил, не смеши ты меня. Прежде чем жениться –нужно хотя бы немножко присмотреться друг к дружке. Ты Веру, сестру свою, поспрашивай обо мне, ладно? Может, после разговора с ней и не захочешь больше встречаться со мной.

– Поговорю и с Веркой. Только это никак не повлияет на мое отношение к тебе.

– А какое оно, твоё отношение ко мне? – с нескрываемым любопытством спросила Фрося.