Обречённый на одиночество. Том 1

Алхаст даже не попытался скрыть свое недовольство. Оно, как на экране, высветилось у него на лице. Какое срочное и важное дело может быть к нему у старца, который и видел-то его первый раз. Конечно, личное знакомство Овты с отцом и дедом многое значило для него, но, если на то пошло, мало ли кто их знал – они же не затворниками какими-то жили, в конце концов!

Впрочем, чудак, нагнавший его, ничего этого не заметил… или же предпочел не заметить. По крайней мере, никаких эмоций у него кислая гримаса Алхаста не вызвала.

– Да кто же такой есть этот Овта? Зачем я ему понадобился?.. И к чему эта спешка?

– Ты что, в самом деле не знаешь Овту? – искренне удивился Руслан. – Как можно не знать человека, которого люди называют святым? Овту он не знает! Почему-то все знают, а он не знает!..

– Что делать, не посчастливилось, – съязвил Алхаст. – Теперь буду знать. И его, и тебя… Ладно, приду после ночной молитвы. – И подумав, добавил: – Если ничего не помешает. Так и передай.

Руслан резко мотнул головой.

– Нет, такой ответ его не устроит. Ты непременно должен явиться. Непременно! Неужели думаешь, что он томится от безделья и ты ему нужен, чтобы скрасить одиночество. Нет, Алхаст. Без важной, очень важной причины Овта не стал бы так настаивать. Уж я-то знаю! Он не из тех, кто ведет пустые разговоры.

– Да что же это такое! – Алхаст сошел с дороги и присел на краешек колеи, прорытой дождевыми ручьями. – Может, присядешь, Руслан?

Тот без возражений сел рядом.

– Этот Овта… Он, случаем, не родственник тебе? – Алхаст сорвал травинку и, с видимым безразличием поигрывая ею, стал краешком глаза наблюдать за собеседником. – Я видел, как ты помогал ему на пасеке. Кажется, вы дружны?

На исцарапанном лице Руслана нарисовалось что-то вроде улыбки, ироничной улыбки. Алхасту даже показалось, что в этой гримасе просматривалось некоторое высокомерие.

– Овта близкий родственник и брат всякому честному и праведному человеку. Ты и сам поймешь это, когда узнаешь его поближе. Очень хороший человек, истинно святой, – убежденно добавил он.

– Ладно, узнаю и пойму. С Овтой ясно… хотя что ж тут ясного-то… Ну а ты, ты-то кто, Руслан? – с напускным уже безразличием в голосе спросил Алхаст. – Видел тебя всего дважды и оба раза в самых безлюдных местах. В абреки, что ли, подался? По всему видно – вновь настают их времена.

– Нет, я не абрек, – тихо, очень тихо, словно боясь услышать свой голос, произнес Руслан. – Да, людей избегаю, но это мое дело. У меня своя судьба, которую ни с кем не разделишь…

В минуту глаза его повлажнели. Он достал из внутреннего кармана плаща носовой платок и поднес к лицу. Это был аккуратный платочек желтого цвета. И чистый, неестественно чистый в руках этого человека. Когда Руслан вытирал глаза, платок раскрылся, и Алхаст успел заметить красиво вышитое на нем сердечко и маленькие буковки под ним, которые, несомненно, составляли какую-то фразу. Прочитать ее он, конечно же, и не собирался, сын Абу никогда не был любопытным, но совершенно точно эта милая вещица могла быть так украшена только рукой явно неравнодушной женщины.

«Вот это да! Никак не ожидал! – промелькнуло в голове Алхаста – И совсем это не дикий человек, хотя и кажется таковым. Нелюдимый и черствый, но точно не одичалый. Дела сердечные ему вовсе, должно быть, не чужды, хоть и бродит в одиночестве средь могил и по безлюдным тропам».

Алхаст не ожидал, что его простой вопрос так заденет собеседника. Да и не подумал бы он, что глаза этого человека способны отжать слезу. Ему стало неловко, как будто он снова полез не в свое дело, хотя всего несколько часов назад тому же Руслану обещал не делать этого.

– Прости меня, Руслан, – искренне сказал он. – Кажется, мой вопрос расстроил тебя. Я не хотел.

– Ничего, – глубоко вздохнул тот. – Ты-то тут причем?.. Просто вспомнилось старое, ты меня тоже прости… Ладно. Это неважно. То мое, только мое… – Руслан тряхнул головой, словно укладывая на место мысли и чувства, потревоженные вопросом Алхаста, и перевел разговор на другую тему. – Я не знаю, Алхаст, зачем ты понадобился Овте. Да и не мое это пока дело. Но тебе следует знать, что он редко с кем общается. Я не помню случая, чтобы он кого-то приглашал к себе. Хотя меня, когда-то давно, сам привел сюда… за руку… Но это другое. Если и завернет кто-то к нему на пасеку, угощает его медом и тут же провожает, а сам возвращается к своим ульям. Но сегодня, после встречи с тобой, его просто не узнать, словно подменили. Снова и снова говорит о твоем отце, называет его то к,онахом, то святым. Имя Юсупан Абу я и раньше слышал от Овты, но тогда он произносил его с глубокой печалью, с непонятной для меня тоской… Он хочет поговорить с тобой именно сегодня. Я не знаю, Алхаст, о чем. Овта мне ничего не говорил. Просто отправил за тобой, хотя и говорил, что ты и так обещал прийти завтра. Все это мне так же непонятно, как и тебе.