Обретая суперсилу. Как я поверил, что всё возможно. Автобиография

Начался новый учебный год, я перешел в старший класс и записался на два предмета, которые довольно неожиданно и достаточно серьезно изменили траекторию моей жизни. Первым предметом была «Сатира», занятия в классе вела Рошель Терри, а вторым – мой первый класс «Креативного письма», которым руководила Джо Энн Мэсси. Когда я признался им, что мечтаю стать писателем, я думал, что они поднимут меня на смех так же, как все остальные взрослые до них. Вместо этого они стали всячески поддерживать меня, а я в ответ заваливал их своими рассказами. Там, где другие студенты боролись с письменными заданиями, выдавливая из себя по четыре-пять страниц, я выдавал по двадцать или даже больше страниц, отпечатанных на машинке. Миссис Мэсси включила один из моих рассказов в ежегодный журнал старшеклассников, а миссис Терри вдохновила меня на написание коротких сатирических пьесок, которые мы ставили и показывали ученикам из других классов. Да, писал я из рук вон плохо, но преподаватели видели проблески в моих работах, и я надеялся, что с их помощью со временем стану писать чуть менее ужасно.

Уже давно сложилось клише, что подходящий учитель, оказавшийся в нужном месте и в нужное время, может изменить чью-то жизнь. Хочу сказать, что в моем случае все так и случилось, и я совсем не преувеличиваю.

Мои преподавательницы вложили в меня свои время, усилия и веру, в то время как другие люди меня даже не замечали. Эти две женщины читали в моих рассказах каждую строку и каждое слово, они внимательно шли от запятой до точки, показывая мне, весьма ершистому молодому писателю, что можно и критически относиться к чужой работе, и поддерживать ее одновременно. Все, чего я когда-либо достиг в своем творчестве, случилось благодаря тому моменту, когда эти два преподавателя появились в моей жизни.

Каждый год местные средние школы совместно участвовали в мероприятии, которое называлось «День будущей карьеры». Для участия в этом дне приглашали известных писателей, художников, музыкантов и артистов.

Преподаватели надеялись, что все эти люди могут стать хорошим примером для учеников. Мои преподаватели Мэсси и Терри, хорошо зная о моем стеснительном характере, все же хотели, чтобы я представил свои работы всему остальному миру. Они пригласили меня участвовать в мероприятии, которое должно было пройти той весной.

МОИ ПРЕПОДАВАТЕЛЬНИЦЫ ВЛОЖИЛИ В МЕНЯ СВОИ ВРЕМЯ, УСИЛИЯ И ВЕРУ, В ТО ВРЕМЯ КАК ДРУГИЕ ЛЮДИ МЕНЯ ДАЖЕ НЕ ЗАМЕЧАЛИ.

А еще они порекомендовали меня преподавательнице из другой школы, и та, в свою очередь, пригласила меня поучаствовать в другом, менее масштабном событии неформального характера. Оно должно было состояться в ноябре 1971 года в общественном колледже Саутвестерна.

В назначенный день я сел в автобус и доехал до Саутвестерна, и уже оттуда направился на место встречи участников. Мы сидели за столами, которые были расставлены около кафетерия. Здесь же была выставка картин начинающих художников, а на лужайке в тени деревьев играли на гитарах и пели песни другие студенты. Обстановка была праздничной и дружелюбной и даже уж слишком непринужденной. Самым официозным элементом были небрежно засунутые в уголки досок для объявлений флаеры, так что большинство учеников и студентов, как и я сам, слонялись без дела, не понимая, зачем нас всех вообще собрали и что мы здесь делаем. Кто-то рассматривал выставленные картины, кто-то слушал музыку, но возможности представить свои рассказы не было, для этого надо было встать на видное место и начать читать, а на такое вряд ли кто-то готов был пойти.

Шло время, тени становились длиннее, а большинство участников уже разъехалось, забрав с собой свои работы. До автобуса оставался час, когда из тени деревьев неожиданно вышел мужчина и подошел к столу, за которым сидел я и пара из тех немногих учеников, кто еще не уехал домой. У него было обветренное загорелое лицо и темные с проседью волосы, зачесанные в прическу в стиле помпадур, чья высота попирала законы ньютоновской физики. Он кого-то мне напоминал, но я никак не мог вспомнить кого. Мужчина бегло просмотрел распечатки оставшихся студенческих работ, а потом подошел ко мне, взял буклет с одним из моих фантастических рассказов и молча уселся на одно из садовых кресел на лужайке и принялся читать. Было уже темно, и ему пришлось устроиться поближе к окну кафе, откуда падал свет люстры, чтобы разобрать написанное. Закончив, он снова подошел, взял еще один рассказ, прочитал, а потом внимательно и изучающе посмотрел на меня из-под густых тяжелых бровей.

– А вы весьма талантливы для своего возраста, – сказал он. Его голос звучал подозрительно знакомо, но я все еще не мог понять, кому он может принадлежать.

– Позвольте мне дать вам пару советов. Первый: уберите каждое третье прилагательное в тексте[33]. Второе: никогда и никому не давайте останавливать вас. Вы должны рассказать свои истории.

А потом он глянул на часы, пожелал мне хорошего дня и ушел.