Обретая суперсилу. Как я поверил, что всё возможно. Автобиография

Я не уверена, видела ли то, что было дальше, сама, или об этом мне позже рассказала мама, но в какой-то момент ей удалось вырваться. Она побежала в спальню, достала винтовку из шкафа и засунула ствол себе в рот.

Отец сказал, чтобы она не останавливалась. Она спустила курок. Патронов не было[40]. Отец выхватил винтовку и начал избивать ее прикладом по ребрам, животу и спине. Позднее я попросила ее показать мне синяки от приклада. Все ее тело спереди и сзади представляло собой один огромный кровоподтек.

В какой-то момент я спряталась в спальне, а крики и звуки ударов все еще раздавались, когда я уснула от изнеможения, наложившегося на действие таблеток. А может, это моя психика пыталась защитить меня от всего этого кошмара. Когда я проснулась, стояла мертвая тишина, было рано, солнце только начинало всходить. Я тихо спустилась вниз, чтобы посмотреть, жива ли еще мама. Тут я услышала какой-то шум в спальне родителей. Дверь была чуть-чуть приоткрыта, и я осторожно заглянула внутрь. Он насиловал ее, шепча на ухо нежности в духе: „Ты, соска, шалава, как ты посмела сделать это?“»

Я наивно полагал, что, если уеду из дома, вся отцовская ярость обрушится на меня, а не на мать и сестер, так как именно я брошу ему вызов. Мне казалось, что если он поймет, что не сможет вечно удерживать нас под своим контролем, то это поможет ему вести себя спокойнее.

Если бы я узнал о том, что случилось той ночью, то точно вернулся бы и убил сукина сына, не думая о последствиях.

Глава 16 Кровь на улице

Ларри Кларк, глава нашей коммуны на Митшере, не был в восторге от моей мечты стать писателем, тем более писателем-фантастом.

Как и многие другие евангелисты, он считал фантастику тем самым литературным жанром, который был чуть ли не создан самим дьяволом, и только работы К. С. Льюиса были очевидным для всех исключением. Он предложил мне пересмотреть мой выбор карьеры и выкинуть всю фантастику, которую я принес с собой. Я возразил, сказав, что все эти книги нужны мне для занятий. После долгих споров он наконец оставил меня в покое, но напомнил, что мне разрешено посещать колледж только потому, что это служит интересам церкви. Ей нужны были образованные последователи, но разрешение могло быть отозвано в любой момент. Кроме того, мне запрещалось писать что-либо без предварительного одобрения идеи будущего рассказа самим Ларри, дабы избежать антихристианских мотивов.

Я неохотно согласился, но только для того, чтобы от меня отстали. Я писал и буду писать то, что хочу, если даже мне придется делать это втайне от других.

За исключением этих сложностей, Ларри был хорошим человеком. Он всегда был готов поговорить и очень помогал мне, когда я только ушел из дома и переехал в коммуну.

А потом наступила ночь, когда я проснулся от знакомого шума двигателя отцовской машины на улице.

Я быстро оделся и выскочил из дома.

Отец сидел в машине перед домом и гонял двигатель, заставляя его реветь на разный лад прямо под окнами.

– Быстро в машину! – пьяно заорал он. – Я сейчас превращу в труху этот долбаный дом!

Он нажал на газ, и машина двинулась вперед. Я отпрыгнул и закричал, чтобы отец остановился, а в это время на улицу высыпали остальные жители. Мы окружили машину, стараясь помешать отцу, но он продолжал давить на газ и медленно двигаться вперед.

Мы отходили назад, а отец то нажимал на тормоз, то на педаль газа, раскачивая машину взад-вперед и продвигаясь все ближе к дому.

И тут я услышал знакомые звуки: «Глям-плям, глям-плям», – это был звук тапочек Ларри, шлепавших по тротуару. Он только встал с кровати, выглядел заспанным и кутался в халат.

– Что происходит? – спросил он.

– Мой отец грозится разрушить дом, если я не сяду в машину.

Ларри посмотрел на машину, на отца, на дом, а потом снова на машину.

– Да пусть ломает, – сказал он. – Дом застрахован.

– Но… нет, мы не можем…

– Да не снесет он его, – сказал Ларри и посмотрел на остальных. – Так, давайте-ка все идите в дом, до утра осталось совсем ничего.

Мы посмотрели друг на друга, немного сомневаясь, а потом повернулись и пошли в дом.

Ларри постучал по капоту машины.

– Ну давай, вперед, – сказал он. – Нам не помешает новая кухня.

Грязно ругаясь, отец дал задний ход, отъехал в конец улицы для разгона, и вдавил педаль в пол.

Взревев, машина рванула вперед, а потом резко застыла у самого бордюра, а от шин шел дым.

– Да что с вами не так, мать вашу! – орал отец. – Хотите, чтобы я убился, да?

Ничего не ответив, Ларри закрыл за собой дверь и зашлепал в спальню: «Глям-плям, глям-плям».

Отец еще немного угрожающе поревел двигателем перед домом, а потом уехал.

Я лежал на верхней койке в спальне, а в голове все прокручивал в голове действия Ларри в этой ситуации.

Отец заявился, чтобы напугать нас всех. Но Ларри победил его, потому что в его действиях и словах не было и тени страха. «Ну давай, вперед».

«Никогда не давай им понять, что ты боишься, – сказал я себе. – Никогда».