Обретая суперсилу. Как я поверил, что всё возможно. Автобиография

А передача была действительно хорошей. Майк вел шоу легко и непринужденно, но глубоко и вдумчиво, и даже самые застенчивые гости раскрывались в беседе с ним. Передачу транслировали из кабинки размером с гроб на студии KPFK на Вентура-Бульвар в Студио-Сити, а список гостей украшали такие имена, как Рэй Брэдбери, Роберт Блох, Филип К. Дик, Джордж Клейтон Джонсон и Роберт Силверберг, а также известные продюсеры, режиссеры, редакторы и издатели, которые с радостью рассказывали о своей работе. Моя дистанционная ролевая модель в лице Харлана Эллисона тоже была частым гостем на радиостанции, Харлан отвечал на вопросы и читал отрывки из последних работ. Было очень интересно слушать, как Эллисон переходил от разговора к чтению отрывков; я четко видел связь между тем, что писатель отобразил на бумаге, и тем, как он говорит. Харлан говорил языком своих рассказов, а сами рассказы звучали точь-в-точь как Харлан. Он был един во всех своих ипостасях. Я и раньше догадывался об этом, но когда услышал сам, то это единение стало для меня настоящим откровением.

В последние тридцать минут передачи Майк принимал звонки слушателей, и иногда я, набравшись храбрости, звонил, задавал вопросы или комментировал услышанное, но мне никак не удавалось сделать это, когда Харлан был в студии. Он был очень умелым оратором и никогда не отвечал на всякий вздор. Но я все же надеялся, что смогу как-нибудь рассказать ему, как он и его книги направляли меня долгие годы.

Такая возможность появилась через несколько месяцев, в один из жарких летних дней в период забастовки членов Американской гильдии сценаристов. Как член этой самой гильдии (а я вступил в нее благодаря тому самому сценарию, за который мне так и не заплатили) я был обязан присоединиться к маршу демонстрантов.

Мероприятие проходило в районе киностудий, с которыми, кстати, я никогда не работал и в которых никогда не был. Я оказался в компании с писателями и сценаристами, славы которых даже и не мечтал достичь. Когда я увидел Харлана, то тут же подошел к нему и сказал:

– Привет, меня зовут Джо, и вы одна из причин, почему я стал писателем…

– Я не несу ответственность ни за кого, кроме себя, пошел на хрен! – вспылил Харлан.

Мне потребовалось несколько недель, чтобы набраться мужества и позвонить на студию, когда там был Харлан, чтобы попытаться объяснить ему то, что я хотел сказать еще во время демонстрации. И я сказал, что я был простым парнем с улицы, который зачитывался его книгами, и они вдохновляли меня продолжать писать даже в самые худшие из дней моей жизни. Харлану понравилась такая оценка его работы, и он предложил мне заглянуть на автограф-сессию в книжном магазине «Опасные видения», названном так в честь одного из его рассказов, которая проходила на следующий день.

Очередь фанатов, жаждавших получить подпись, растянулась на целый квартал, и в маленьком магазинчике было тесно от поклонников и писателей. Во время короткого перерыва Артур Байрон Ковер, один из совладельцев магазина, подвел меня к человеку, который так долго был моим дистанционным наставником. Встреча продлилась пару минут, потому что Харлан не был настроен на что-то, кроме интересной и остроумной беседы, а я в подобных вещах был безнадежно плох. Мы перебросились парой фраз, и он начал со скучающим видом смотреть по сторонам в поисках более интересного собеседника. Но это не было обидно, ведь я был счастлив уже только потому, что смог поблагодарить его за вдохновение и моральную поддержку, а еще больше я был рад тому, что он на меня не наорал и не бросил в меня стул, на котором сидел.

Пока я сидел дома и заканчивал работу над «Полным курсом сценарного мастерства», а также целой серией коротких рассказов, которые так и не смог пристроить, Кэтрин пришлось взвалить на себя всю тяжесть расходов. Но я постепенно стал пробовать себя и в других сферах. Журнал Writer’s Digest предоставил мне ежемесячную колонку, где публиковались отрывки из моей готовящейся к выходу книги. Мне платили пятьсот долларов за каждый выпуск. Я начал писать статьи для Дэвида Гриттена, редактора развлекательного отдела в Los Angeles Herald Examiner. Мне нравилось писать для Дэвида, потому что он всегда находил время прочитать мои статьи и указать на ошибки, которых у меня все еще было вполне достаточно.

А потом мне позвонила Кати Уильямс (ныне – Джемисон) из Сан-Диего и рассказала, что конгрегация Первой баптистской церкви, при которой располагался «Дом Аббы», взорвалась, как метеор воистину библейских размеров.