Обретя крылья. Повесть о Павле Точисском

Дело «О преступном «Сообществе санкт-петербургских мастеровых» затребовал министр юстиции. Он поддержал судебную палату, предписав решить вопрос в административном порядке и отправить Точисского в ссылку под гласный надзор полиции.

ЧАСТЬ 2 ВЕРНОСТЬ ДОЛГУ

ГЛАВА 1

Конец 1892 года. Заканчивался срок высылки. Долго и обстоятельно выбирали Точисские, куда податься. Саша, жена Павла, предлагала остаться в Екатеринославе. Она родом из этого города, здесь все свои, работала на Брянском заводе, да и Павел за время ссылки приобрел немало друзей и знакомых. Однако Точисский возражал: жить два года на положении гласного поднадзорного, когда тебя каждая полицейская собака за версту узнает, — значит не то что заниматься революционной работой, но и дышать трудно будет.

Въезд в Санкт-Петербург и Москву Точисским категорически воспретили, и они остановились на Киеве.

Поезд уходил ночью, и Екатеринослав прятался во тьме. Светились редкие огни. Точисский прильнул к окну вагона. Позади остался вокзал, уплыла будка стрелочника.

Казалось, совсем недавно привезли Павла в ссылку. Здесь, в Екатеринославе, он познакомился с сестрами Заславскими. Они жадно интересовались Петербургом и революционной жизнью столицы.

В Екатеринославе существовал кружок самообразования, и Заславские попросили Точисского прочитать несколько лекций по политической экономии. Первые занятия обнаружили, что кружок посещают и социал-демократы и народники, а потому выступления Точисского нередко вызывали целую дискуссию.

Позже в Екатеринославе появились еще два социал-демократа — маленький кругленький Донковский и тонкий как жердь, высокий Бромберг — вылитые Санчо Панса и Дон Кихот. Они разыскали Точисского.

— Прослышали о вас от Заславских, — сказал Донковский. — Меня выпроводили из любимой Одессы, а мой товарищ — студент Бернского университета. Похоже, что своим приездом из Швейцарии он осчастливил все ека-теринославское движение.

Позже Павел убедился, что, несмотря на молодость, эти юноши — убежденные марксисты, и Точисский нашел в них хороших товарищей.

— Послушайте, — весело говорил Донковский, — он думает, я привел его, чтобы показать как пожарную каланчу. Ведь ты марксист, Бромберг, и имел знакомство с членами группы «Освобождение труда» и даже с самим Георгием Плехановым.

— Ты не совсем точен, друг мой, с Плехановым я беседовал всего один раз. Он настолько занят, что нам, молодым, к нему не подступиться. Мы пришли пригласить вас к себе, Павел. К счастью, за нами нет такого надзора, как за вами. Вас, говорят, опекает полиция и сторожит околоточный.

Студенты поселились на одной квартире, совсем неподалеку от Точисского. Они оказались поистине богачами: Донковскому и Бромбергу удалось привезти в Екатеринослав целую марксистскую библиотеку.

Бромберг вытащил из-под кровати чемодан из желтой кожи, с гордостью раскрыл, и Павел увидел книги. Все, или почти все, написанное и переведенное на русский язык группой «Освобождение труда».

С приездом Донковского и Бромберга идейное размежевание в екатеринославском кружке резко обострилось. Устраивались диспуты о путях социально-экономического развития России, характере и перспективах освободительного движения и роли различных классов в революционном преобразовании общества. К диспутам писали два реферата, с одним выступал народник, с другим социал-демократ. Чаще всего докладчиком от марксистов был Точисский.

Народники сопротивлялись упорно, нередко дело доходило до резких выпадов против марксизма, но, как правило, собрания они покидали, потерпев поражение.

Кружок Заславских раскалывался на глазах. Осенью сторонники народничества не выдержали, отказались посещать его. Влияние марксистов возросло, но все-таки Павел понимал, что победа над народниками — лишь половина успеха. Требовалось вовлечь в кружок фабрично-заводских мастеровых, начать пропаганду научного социализма среди них.

Постоянная забота, как избежать подозрений полиции и отвести удар от кружка. Екатеринослав не Петербург, нелегальную работу здесь проводить трудно даже при хорошей конспирации. Изобретательная Людмила Заславская посоветовала изучать произведения Маркса и группы «Освобождение труда» в кружке под видом художественной самодеятельности. Рабочие будут принимать участие в спектаклях, а пьесы не должны вызывать сомнения у полиции. Организацию спектаклей Людмила брала на себя.

— Начнем с пьесы Островского, — предложила Заславская, — «Не в свои сани не садись».

Ее поддержали, но тут же возникли резонные вопросы:

— Где найдем деньги для декораций и костюмов?

— Декорации изготовим своими руками, — сказал Точисский, — а на костюмы пустим подписной лист. Оставшиеся средства станут началом нашей кассы взаимопомощи…