Обсидиановая бабочка Ицпапалотль

— Отойди от края, Алик, — попросила она. — Я конечно смогу тебя поймать, но нужно ли это будет, если ты решился окончательно? И да. Бессмертие… Здесь оно условно.

— Теперь я понимаю, чего добивался Арлекин. Понимаю, почему он запечатал это воспоминание. Жить с осознанием всего этого невозможно. Я хотел удержать равновесие, но лишь нарушил его окончательно.

— Отойди от края, Алик, и посмотри на меня.

Элекен неуверенно шагнул назад. Из-под его подошв вниз посыпались камешки. Он развернулся и поглядел на Лишу взглядом полным отчаянья.

— А теперь слушай, что я тебе скажу, — начала она. — Да, твой эксперимент потерпел неудачу. Да, после него мы оказались на грани полнейшего хаоса, но, это было необходимо…

— Я не понимаю, — прошептал Элекен.

— Твоя теория была на тот момент единственной в своём роде. Именно поэтому Сакрариум откликнулся на неё и более того — согласился на реализацию проекта. У Сакрариума не было идей, а у тебя была. Потому за неё и ухватились, как за спасительную соломинку. Ты ошибся, но лишь отчасти. И ответственность лежит не на тебе, а на тех, кто одобрил твоё предложение. Без их согласия, ты бы ничего не смог сделать. И поверь мне, те, кто на это согласились, вовсе не глупцы и не идиоты. Они пошли на это, разглядев в твоей идее рациональное зерно. А значит теория была достойной. Никто не виноват в том, что практика может разрушить даже самую привлекательную теорию. Я согласна, что эксперимент с Хо провалился, но со мной — нет. Я сама вызвалась участвовать в эксперименте. Это было моё добровольное решение. И то, что я получила, я считаю большим успехом. Благодаря твоему «подарку», Сакрариум получил агента, способного без труда внедряться в общество вээлов и выполнять самый широкий круг задач, недоступный обычным сальвификариям. Мне открылись такие уникальные способности как: расчётливость, предприимчивость, находчивость, манипулирование, понимание психологии, техника обмана и искусство соблазнения. Наконец, я научилась испытывать чувства. Не симулировать, не имитировать, а реально чувствовать, понимаешь?

— Но чувства делают тебя слабой и неуравновешенной!

— Да, если не умеешь ими пользоваться. Хо ими пользоваться не умеет, и потому с ним всё так получилось. Я же сумела обуздать их и применить себе на пользу. Когда ты контролируешь свои чувства, они из слабости превращаются в преимущество. Я избежала сотен фатальных ошибок только лишь потому, что умею чувствовать и прислушиваться к чувствам, не идя у них на поводу, но извлекая из них стимул для определённых действий. Благодаря тебе, Алик, я научилась не просто оберегать вээлов. Я научилась любить их.

Элекен взглянул на неё измученным взором, всё ещё полным раскаяния. Было видно, что он ещё не до конца принял открывшуюся ему правду.

— Это всё она. Ицпапалотль, — прошептала Лиша, приложив руку к его небритой щеке. — Она открыла тебе то, что ты сам для себя закрыл. И сделала это в самый неподходящий для нас момент. Перед боем. Чтобы деморализовать тебя. Чтобы внести смятение в сердце и выбить из обоймы. Борись с этим, Алик, умоляю. Посмотри в мои глаза и ты увидишь, что я тебе не лгу. Всё, что ты совершил — должно было случиться так или иначе. Сакрариум не гневается на тебя. Напротив, он видит в тебе перспективу. Доведи дело до конца, и ты получишь второй шанс. Ты сможешь исправить ошибку, связанную с Хо. Ты восстановишь равновесие. Я в тебя верю.

— Ты права, Лиша, — кивнул Элекен. — Я сам должен расхлёбывать кашу, которую заварил. Настало время признать свои старые грехи. Пойдём, доведём дело до конца. Дадим бабочке просраться.

— Вот этот настрой мне уже нравится, — улыбнулась Лиша. — Вернёмся в гнездо Фалькора, нас там уже заждались, и наверняка сплетничают про то, что между нами роман.

Фалькор, Боцман и Василий ожидали их в гнезде и беседовали. Но разговор их заключался не в сплетнях, а в продолжении обсуждения плана действий.

— Лезть в такую дыру «кавалерийским наскоком» я всё же считаю безрассудством, — признался Боцман. — Тут надо действовать более хитро, учитывая, с кем мы имеем дело.

— «Как адвокат, советую взять самую быструю машину без верха, кокаин, магнитофон для особой музыки, две рубашки поярче, и свалить из Лос-Анджелеса по крайней мере на два дня». -ответил Фалькор. — Выходные испорчены.

— А-а, я теперь поняла, почему Мира Гор вдруг начала декламировать цитаты из фильмов, — догадалась Лиша, перебираясь через край гнезда.

— Кто такая Мира Гор? — удивился дракон.

— Не важно… Так что, парни? Все готовы на подвиги? Если да, то свяжитесь с Фархадом, чтобы не рыпался, и отправимся, наконец, заниматься лепидоптерологией.

— Чем заниматься? — вскинул брови Боцман.

— Меньше вопросов, Боц.

*****

Молнии вспыхивали со всех сторон. Гудел ветер, которого не было. Лишь звук его завываний носился вокруг. И ещё сильно фонила стена метавихря по мере приближения к ней. От неё исходил не то жар, не то электрический поток, жгущий и покалывающий лица. Ощущалась тяжкая и терпкая угроза, исходящая от этого кошмарного, всепожирающего нечто.