Обсидиановая бабочка Ицпапалотль

Высокие башни и острые шпили уходили в небо, подкрашиваясь с боков розоватым светом. Пирамиды, грузными, ступенчатыми массивами высились посреди странных небоскрёбов, словно гробницы. И от всего этого тянуло свежей кровью. Ещё город издавал странный, шелестящий звук, похожий на непрекращающийся стрекот миллионов сверчков. Было в этом звуке нечто пугающее на подсознательном уровне. Тем более, что сам город не выглядел живым. Издали казалось, что он абсолютно пуст.

Пригород Тамоанчана состоял из небольших домишек, прячущихся за скалами. Пыльные дорожки изобиловали следами, но ни одного жителя не было видно. Лишь пару раз где-то в стороне хлопнули ставни, да промелькнула в проулке испуганная тень. Здесь определённо обитали люди, но учитывая их скрытность, жили они в постоянном страхе и прятались в своих убогих домишках всякий раз, когда появлялось что-то подозрительное. Лиша знала, что здесь, на окраинах живут те, кому удалось сбежать из центральных районов. Но ещё неизвестно, что было хуже: остаться там и сгинуть, или же пребывать здесь, в постоянном страхе. Ицпапалотль знала об этом. Это было ей выгодно, так как она пожинала плоды с этого страха, постепенно доводя местных жителей до состояния полнейшего безумия.

Дома становились всё выше. Между ними живописно произрастали виноградные лозы и вьющиеся экзотические цветы. Всё было чистым, ухоженным, вылощенным. Но при этом никого не оставляло ощущение, что о городе заботились вовсе не его жители.

— Пфа! — фыркнул капитан, словно ему что-то попало в ноздрю. — Не нравится мне здесь. Город шайтана.

— Всё выверено, подогнано как надо, — не повышая голоса, произнёс Василий. — Я не вижу швов. Идеальная работа. Слишком идеальная.

— Н-да, — кивнул Элекен. — Это не обычный процедурно сгенерированный мир, это что-то более серьёзное. Каждый кирпич продуман с нуля. Удивительно.

— Работа необычайно продвинутого разума, — ответила Лиша. — Техника, доведённая до совершенства.

— Не льсти ей, Лиша. Вся эта исключительность достигнута только благодаря Хо.

«Им не удалось избавиться от меня. Скоро я их прижму.

Я не буду ждать подкрепление в лице Корвуса. Метавихрь, укрывающий беглецов, идёт на спад. И как только образуется достаточный разлом, я готов направиться в него, чтобы наконец-то поймать их и привести к суду Сакрариума.

Преграда всё тоньше. Ещё немного и всё будет кончено».

Хундхёлль.

Преддверие Критического Предела.

Забытая пустота близ Сцилловой Пасти 34–77.

Темпоральный фрактал 26.106.

Энк.

Чем ближе к центру — тем ужаснее становился город. И речь уже шла не об атмосфере, или архитектуре. Кошмар был представлен наяву, в виде залитых кровью улиц. Крови было столько, что она могла тягаться своим обилием с дождевой водой. Ни одного мёртвого тела, ни одного куска плоти. Только кровь. Непонятно откуда она текла. Её словно специально разлили повсеместно, дабы воплотить дизайн своей извращённой фантазии. От запаха крови свербило в носу, а к горлу подкатывала тошнота. Что же до звука, наводняющего пустынные кварталы Тамоанчана, так он оказался сплетением общего, многоголосого ора тысяч и тысяч людей, испытывающих чудовищные страдания. Но где находились эти мученики, покамест понять было невозможно. Крики раздавались ото всюду, справа, слева, сверху, снизу. Словно сам ад переместился сюда. Но героев, отважно идущих вперёд, это не останавливало. Психическая атака на них не действовала. Даже когда они вышли на набережную небольшой реки, полностью состоявшей из крови, их решительности это не поколебало.