Обсидиановая бабочка Ицпапалотль

— Ну что ж, приятно было иметь с вами дело, ребята, — напыжился Фалькор. — Желаю вам удачи и всё такое. А мне пора возвращаться в родные пенаты.

— Спасибо, что подбросил, — Элекен похлопал его по боку.

— Не за что, — дракон подпрыгнул и взвился в воздух.

Изгибаясь длинной белой лентой, он поднимался всё выше — к выпирающему из-под туч куполу метавихря. Неожиданно, что-то заставило его метнуться в сторону от «осиного гнезда», словно некий поток, вырывающийся навстречу, отбросил летящего от туннеля.

— Алик, идём, — тронула его за плечо Лиша.

— Постой. Там что-то не так, — Элекен продолжал наблюдать за странными пируэтами Фалькора. — Что-то мешает ему вернуться.

— Забудь про него. Нам пора.

— Погоди!

Дракон продолжал вращаться вокруг отверстия, из которого недавно они все прилетели. Само же «осиное гнездо» потемнело и как будто расширилось. Из него что-то появлялось. Это напоминало снаряд, вылетающий из пушечного дула в очень замедленной скорости.

— Будь я проклят, — пошатнулся Боцман. — Да ведь это же «Одалиска»!

Глава 35. Добро пожаловать в Тамоанчан!

«Настало время избавиться от этих надоедливых дураков. Совсем скоро от них не останется даже воспоминаний. Но прежде они меня немного развлекут».

Тамоанчан.

Ицпапалотль.

Экзокрафт, разбрасывая искры и теряя элементы обшивки, очень неуклюже, но вполне успешно вывалился из адской трубы и завис под слоем тяжёлых туч. Обрадованный Фалькор, воспользовавшись этим, тут же юркнул в «осиное гнездо» и исчез. «Одалиска» же начала снижаться. Очень медленно. Видимо Фархад опасался присутствия гравитационных аномалий.

— Сумасшедший сукин сын, — тихо выругалась Лиша. — Все приказы ему до фонаря. Ну как работать с такими людьми?

— Он действительно самый лучший экзопилот ноосферы, — улыбнулся Элекен.

— И самый глупый, — Лиша покачала головой.

«Одалиска» приземлилась напротив них. По опустившейся аппарели медленным шагом спустился Фархад.

— Я живой? — спросил он как будто сам у себя. — Похоже живой. Ва-ай. Ну и кошмар, слушайте. Прямая кишка шайтана!

— За каким хреном ты припёрся, идиот? — встретила его Лиша. — Себя не жалеешь, так хотя бы машину пожалел бы!

— Эй, что за негативное отношение, да? Это вместо «спасибо», да? Если бы я сюда не прилетел, как бы вы отсюда потом выбирались? Этот ваш летающий глист смылся, как видите! — парировал капитан.

— Это «Одалиска» отсюда уже точно не выберется! Погляди, она раздолбана в хлам!

— Ещё как выберется! Ты её не знаешь!

— Так, хватит наскакивать друг на друга, — вмешался Элекен. — У нас сейчас есть дела поважнее.

— Неужели? — раздражённая Лиша бросила на него косой взгляд и пошла в сторону далёкого города, буркнув через плечо. — И чего мы ждём, умники?

Элекен со вздохом последовал за ней. Когда он проходил мимо Боцмана, тот присоединился к нему.

— Нервы у всех на пределе. Даже у Лиши, — пробормотал он себе под нос.

Фархад и Василий молча пристроились за ними. Настроение у всех действительно было подавленным. И все понимали, что это неправильно, что это опасно. Но ничего с собой поделать не могли. Рассматривая пыль на своей ладони, Элекен обнаружил, что большинство красных пылинок имеют круглую форму и углубления с боков. Больше всего они напоминали кровяные эритроциты. Боцман методично водил из стороны в сторону стволом винтовки, хотя это оружие сейчас выглядело не намного полезнее обычной палки. Убить из него можно было разве что друг друга. Но это была хотя бы мнимая защита, придающая уверенность. Без винтовок люди чувствовали бы себя нагими и беспомощными.

Путь продолжался, но расстояние сокращалось нехотя, словно Ицпапалотль специально мучила их, отодвигая неизбежную встречу. Все понимали, что это рандеву, возможно, станет для них последним, и потому идти на этот эшафот было вдвойне тяжело. Надежда была только на Лишу. Кроме неё никто не был уверен в своей значимости, поскольку все знали, насколько широки возможности обсидиановой бабочки. Даже Элекен не до конца понимал смысла своего участия, ведь он ещё ни разу не сражался с подобными существами в открытом бою. Да, ему приходилось побеждать гигантских монстров, но этих побед он достигал исключительно хитростью и многоходовыми комбинациями, не вступая в открытое противостояние. Теперь же на носу была битва, в которой ему предстояло столкнуться с врагом лицом к лицу, а на обдумывание плана нападение у него не было ни времени, ни знаний. Поэтому Элекен так же уповал на Лишу и был готов действовать исключительно в поддержке.

Казалось что это не они приближаются к городу, а город надвигается на них, словно цунами. Он был сколь прекрасен, столь же и уродлив. И этот диссонанс ничем не объяснялся, потому как никто из путников не мог сформулировать его причину: что конкретно их восхищало, а что отталкивало?