Обуздание силы

— Планы несколько изменились, — неприятно, что Дамиан даже не подумал о моих родных. — Кристиан поможет нам всем добраться до Астории. Родные последуют со мной, — сказала тихо, чтобы девочки, занятые едой, не услышали. Иначе всю ночь будут обсуждать и не уснут до рассвета. Рина все равно мне не поверила. Так пусть завтра убедится!

— Кристиан, — задумчиво протянул лорд.

— Что происходит у вас с братом?

— Скажу откровенно. Мы здорово повздорили из-за вас.

— Из-за меня? — удивилась. Неприятно стать предметом раздора между родными людьми.

— Он не до конца честен с вами. Кристиан помолвлен и женится через месяц. Вопрос уже решен и изменений быть не может. Его невеста — принцесса Морора. Брак династический, как вы понимаете. С его обязательствами перед короной, он не может жениться на женщине, уступающей ему по титулу, а титул Великой Княгини ниже, чем лорда.

Бледная, как скатерть, я не могла дышать. Не верю в услышанное. Почему каждый раз, когда для нас с Кристианом появляется шанс, еще большее количество преград встает на пути? Возможно, сама судьба против того, чтобы мы с архангелом были вместе? Ведь Филя предупреждал, а я столько раз его не слушала. Предупреждал, чтоб держалась подальше от архангела и Князя Тьмы.

— Я требовал, чтобы он был честен с вами, не играл чувствами. Ведь я вижу, вы к нему тянетесь, и Кристиан позволяет думать, что у вас может быть будущее. Но это не так. Император никогда не позволит ему взять вас в жены. Он даже Кариолле не уступает, а уж она умеет своего добиваться. Этот брак необходим по дипломатическим соображениям.

О свадьбе с архангелом я прежде не думала, но все же мысль, вложенная в мою голову Дамианом, неприятно ранила. Зачем Кристиан врал мне? Если мы не можем быть вместе, зачем ранит нас обоих, показывая, что я ему не безразлична? Говоря о любви…

— Раз уж вы узнали все раньше времени… позвольте побеседовать с вами наедине, — он посмотрел на девочек, шушукающихся и смеющихся.

— Рина, комната, где я жила свободна?

— Да, твою странную подругу мама определила с нами, а вас с женихом-лапочкой отдельно.

— Рина! — возмутилась я, но Дамиан лишь очаровательно улыбнулся и поблагодарил за комплимент.

— А что, Рина? Он ведь настоящий красавец, Эби! Я бы сама за такого вышла.

— Извините, но мое сердце всецело принадлежит вашей сестре, — поклонился Дамиан и подал мне руку. Нехорошее ощущение скрутило низ живота. Тем не менее, руку я приняла. Мы зашли в комнату, где прошло мое детство. Мягко закрылась дверь, а когда я повернулась…

— Я хотела спросить на счет браслета… Дамиан! — возмущению и страху не было предела.

— Эбигейл. Я давно ждал этого момента. А теперь, когда ваша мама одобрила, я больше не вижу возможности ждать.

— Дамиан, — уже едва слышно произнесла я. — Пожалуйста, не надо…

Тем не менее, мужчина сидел передо мной на одном колене и с надеждой глядел на меня взглядом бездомного котенка. Взглядом, полным надежды и мольбы.

— С того дня, как вы появились на пороге моего кабинета, я утратил покой. Все мысли были только вас и той жизни, что вы прожили. Я был сражен, восхищен и поражен вашей силой духа, отвагой и при этом — добротой и жаждой справедливости. Мне далеко до вас. Нет и половины того благородства и света. Но рядом с вами я хочу, стараюсь стать лучше. Я тяжелый и темный человек. Со мной нелегко. Но я слишком уважаю вас, чтобы обидеть ложью или предательством. И слишком люблю, чтобы не просить… станьте моей женой, Эбигейл.

Слов не было. В груди разливался болезненный яд. Я не могла ответить согласием. Уважение и страх — не повод для брака. Но мольба во взгляде, какой я никогда прежде не видела, заставляла сожалеть о заранее принятом решении отказать.

— Вы — моя единственная надежда на спасение. Только с вами я могу стать лучше, измениться, исправиться…

— Дамиан, я… мне, — слова, нужные, правильные в такой ситуации, решительно не желали прийти на помощь. Наконец, ухватилась за достойную причину, как за спасательный круг. — Я замужем!

— Я уговорил императора сохранить вам жизнь. Неужели думаете, что не в силах выпросить развод? Тем более, вы сами не желали этого брака. Мой брат приносил и еще принесет немало страданий. Позвольте мне сделать вас счастливой, не заставляйте погружаться во тьму…

— Дамиан, я… не могу, — с болью в сердце, тем не менее, я должна была отказать. Это будет честно по отношению к лорду. И правильно по отношению к собственным чувствам. — Я никогда не давала вам ложных надежд.

— В таком случае, простите меня, Эбигейл, — с сожалением произнес он и достал из кармана сутаны черную бархатную коробочку. Внутри — изящное колечко с крупным черным кристаллом. — Вы станете моей женой?

— Стану, Дамиан, — слова сорвались с губ, против моей воли. Сознание отчаянно протестовало и возмущалось, но я не могла выразить своего протеста. Мысли не превращались в слова, застревали в горле, а губы, растянутые в фальшивой улыбке, хранили молчание.