Обычные люди

Сообщений ни от кого не было. Но этого я и не ждала. Я зашла в облачную папку с документами, нашла документ «Список покупок 2» и с замирающим сердцем открыла его. Там были всего лишь буквы «w r k», что означало «we are ok», «с нами все в порядке». Я стерла их сообщение и дрожащими от счастья пальцами, промахиваясь мимо букв, оставила свое «w r t», обозначавшее «we are too», «мы тоже в порядке». И тут же выключила телефон.

Тем временем Александр Сергеевич закончил писать и протянул Мире листок. В это время до нас донесся едва слышный шум, мы с Мирой мгновенно встрепенулись, вслушиваясь. Хозяин комнатки с удивлением смотрел на нас. С обратной стороны дома прошелестела машина. Спустя несколько секунд, пока мы стояли, замерев, скрипнула дверь в общежитие. Мира закинула рюкзак на плечо, сжала в руке записку, бросилась к окну, перемахнула через подоконник и исчезла в темноте. Раз — и нет. Заскрипел пол на первом этаже. Александр Сергеевич взглянул на меня, и я, подражая Мире, повторила все то же самое.

Под окном оказался покатый козырек, по которому я мягко скатилась и упала в кучу картонных коробок. Не издав ни звука, Мира протянула мне руку и помогла подняться. Александр Сергеевич успел закрыть окно и смотрел вниз. Из-за темноты он не мог нас видеть, но едва заметно кивнул и отвернулся от окна как раз в момент, когда со стуком распахнулась дверь его комнаты.

Мы прошли на цыпочках по захламленному заднему дворику. К счастью, уже светало, поэтому нам удалось бесшумно из него выйти. Мы оказались на улице, первые этажи которой сплошь занимали магазины. Мира торопливо шла в известном ей одной направлении. Я хотела спросить, что происходит, но она меня опередила:

— Не включай телефон, по крайней мере ближайший час.

— Я должна была убедиться, что с ними все в порядке, — ответила я.

— О боже, ты переписывалась? В мессенджере? — ужаснулась Мира.

— Нет, конечно, — успокоила я ее и рассказала о нашей с родителями переписке.

— И кто это придумал? — с сомнением спросила она.

— Папа. Хотя, кажется, его научили Тимон и Пумба.

— Не буду спрашивать, кто это.

— Они вместе работали в Питере. И меня успели кое-чему научить.

Мы вышли в центральную часть города. Светало. Мимо проезжали редкие машины.

— Расскажешь мне, что происходит? — спросила я.

Мне показалось, что Мира смутилась от моего вопроса. Не разозлилась, не пришла в раздражение, как раньше, а смутилась.

— Думаю, я не тот человек, который должен об этом тебе рассказывать, — наконец произнесла она.

— За эту ночь мы два раза выпрыгивали из окна, — мой голос дрожал от раздражения, — с места не сойду, пока не узнаю почему.

Я остановилась на тротуаре, в самом деле собираясь стоять, пока она все не объяснит. На перекрестке повернула и поехала в нашу сторону машина. Мира потащила меня за живую изгородь, отделяющую тротуар от уличного кафе. Мы пригнулись и, когда машина проехала, — а это был серебристый седан, за рулем которого отчаянно зевал молодой мужчина, — снова быстро пошли по улице. На меня напало безразличие, смешанное с запоздалой усталостью, поэтому я покорно следовала за ней.

— Мне нужен интернет. Надо найти этого чувака, — сказала Мира, остановившись. — В принципе, можно вернуться в отель. Все равно надо как-то забрать вещи. Думаю, они пока не знают, что я здесь.

Мы снова петляли по улицам и скоро пришли к отелю. Мира набрала код на домофоне, и дверь щелкнула, открываясь.

— Посиди здесь, — коротко бросила она мне в холле.

Я осталась в красном холле, присела на диван и скоро заснула. Мне снились выстрелы, и от них вздрагивал и рассыпался вдребезги сияющий мир. Потом мир собирал себя снова, выстраивал землю, небо, океаны, и следующие выстрелы снова разрушали его. Мира тряхнула меня за плечо и вытянула из сияющего кошмара.

— Вставай. Мы едем в Новый Орлеан.

Я села на диванчике, осознавая происходящее. Погладила красный бархат, он едва слышно шуршал под ладонью.

— Почему в Новый Орлеан?

— Потому что я нашла его в Новом Орлеане. — Мира сунула мне под нос лист из блокнота, на котором писал Александр Сергеевич.

Я взяла его. Неровным почерком было написано имя — Пригожин Лев Николаевич. Год рождения — 1964.

Были еще буквы, видимо, означающие вуз, незнакомая мне аббревиатура.

— Сложно было найти?

— Да у него профиль в «Фейсбуке».

Она присела рядом со мной — собранная, сосредоточенная, с тяжелым рюкзаком за спиной. Ее волосы лежали идеально, от нее пахло зубной пастой и свежестью — успела не только найти следующее звено цепочки, но и принять душ. За стойкой администратора появилась полная женщина с монументальным начесом. Она зевала, просматривала документы, а потом ушла в комнату персонала, откуда тянуло ароматом кофе. Я ждала, когда Мира заговорит, и молчала.

— Ты никогда не думала, почему твои родители завели ребенка так рано? — спросила она.

Я немного опешила от постановки вопроса, но Мира вперила в меня свои черные глаза в ожидании ответа.

— Вообще-то думала. Мама не из тех…