Обыкновенные монстры

Он был таким маленьким. Но все же не жаловался на тяготы поездки. Первую неделю он вообще молчал и стал немного общительнее только в последние дни. Если он и смотрел в свое будущее со страхом, то ничего об этом не говорил. Элис мало приходилось контактировать с детьми, и ее удивляло странное, но приятное ощущение, которое она испытывала, когда он касался ее, брал своей маленькой рукой ее руку или улыбался, показывая неровные зубки. Спал он, раскинув руки над головой, как будто сдавался бравшим его в плен бандитам. Ел, держа в одной руке вилку, а в другой ложку, отделяя ими куски и поднося их ко рту обоими приборами по очереди. Надевая новые ботинки, он не раз путал правый с левым.

– Пошустрее. Поезд отправляется в полдень, – поторопила его Элис.

Он присел и посмотрел на нее усталым взглядом:

– Ты же сказала, что мы можем здесь задержаться. Посмотреть на озеро.

– Насмотришься еще на воду, когда мы поплывем по океану из Нью-Йорка. Собирайся.

Его замершее под одеялом тельце казалось таким хрупким. Он как будто хотел что-то сказать, но промолчал. Не обиделся, не пожаловался, а просто встал и начал собираться. Она наблюдала, как он неловко умывается над тазиком.

– Хорошо спалось? – спросила она, стараясь скрыть сквозящее в голосе чувство вины.

Она не предполагала, что ему настолько сильно захочется посмотреть на озеро. Хотя почему бы и нет? Бедняжка, пожалуй, мало что видел в своей жизни, кроме бродячего цирка.

Тем временем он усердно растирал покрасневшие лицо, уши и шею. Потом досуха вытерся полотенцем, избегая при этом ее взгляда.

– Просто такое расписание, – объяснила она, подходя поближе. – Лайнер отправляется меньше чем через неделю, и мне не хотелось бы на него опоздать.

Он нахмурился и посмотрел на ее через зеркало.

– На нас кое-кто полагается – те, кто хотят с тобой встретиться, – добавила она. – Они давно ждут. Хорошие люди.

Он наконец повернулся и посмотрел на нее:

– Какие они?

– Я точно не знаю. Добрые, – ответила она, помолчав.

– Ты так говоришь, как будто не уверена.

Элис облизала губы, не зная, что сказать.

– Марлоу, они ведь твоя семья.

– Моя семья – это Бринт.

– Нет, – твердо сказала она. – Она не твоя семья.

При этих словах в горле у нее встал комок. Сейчас их разговор длился дольше, чем за все две недели. Черт бы подрал Коултона за то, что он взвалил на нее это задание. К черту эту работу. Дождь продолжал барабанить в стекло. Марлоу пристально вглядывался в ее грустное и задумчивое лицо, как будто прекрасно знал, как устроен мир, и жалел ее за то, что ей приходится делать.

Элис отвернулась и принялась торопливо зашнуровывать ботинки.

«Это последний раз, – подумала она. – А потом я скажу, что с меня хватит».

По мере приближения к Центральному вокзалу охватившее ее неприятное чувство не проходило, а становилось только сильнее. Через три дня они уже вышли из окутанного клубами дыма поезда в Нью-Йорке, ступив на шумный перрон под навесом с закопченными стеклами и стальными балками. Элис с замиранием сердца опасливо осмотрелась по сторонам. Повсюду черные шляпы, бледные лица, отблески серебряных набалдашников тростей. Засунув руку в карман непромокаемого плаща, она нащупала заряженный кольт «Миротворец».

Марлоу схватил ее за другую руку, и она посмотрела на него с удивлением. Может, он просто боялся потеряться в толпе. Но ей понравилось – это чувство ее даже поразило, – и она напряженно улыбнулась, прежде чем начать прокладывать путь среди снующих туда-сюда носильщиков.

В конце платформы бродила слепая женщина с вытянутым лицом и распущенными волосами.

– Неправильный путь, не туда, нет, не туда, неправильный путь, – повторяла она прохожим.

Никто не обращал на нее внимания.

Элис почуяла любопытство мальчика.

– Не смотри на нее, Марлоу. Это просто сумасшедшая. Разговаривает сама с собой. Идем.

Но когда они торопливо прошли мимо безумной, та вытаращилась на них своими молочно-белыми глазами, а потом продолжила поворачивать голову им вслед, как будто наблюдала за ними. Элис, которая все время беспокойно оглядывалась, вздрогнула. Мимо проносились прохожие.

Через несколько недель путешествия Элис начала уставать от грязных гостиничных комнат, вечной пыли и затертого до дыр постельного белья. Тем не менее ей пришлось по кривым улочкам отвести Марлоу к гавани, куда причаливали огромные пассажирские лайнеры. Там она нашла маленький обшарпанный домик, предназначавшийся, возможно, для моряков, а может, и для пассажиров, которые едва могли наскрести денег на билет в третий класс. Это была древняя деревянная постройка, трехэтажная, с двускатными фронтонами, почти целой черепичной крышей и узким холлом под ней. Вероятно, ее возвели не одно столетие назад, еще до революции, и теперь она просто наблюдала, как вокруг разрастается город. Элис прошла в зал, тускло освещаемый масляными лампами с оранжевым пламенем. Пол под ногами скрипел, как палуба на корабле. Она невольно подумала о том, сколько тысяч ног ходили до нее по этим же половицам.