Очень странная история

— Угодно мне будет, угодно, красота ненаглядная. Ну, беги, пострел! Беги… Секретарь, а скажи, кто это всё строчит у нас на адвокатском месте? Мне знакомо его лицо, а вспомнить не могу…

— Ваше сиятельство, это парижский адвокат. Он обычно бывает приглашён. Но что-то давно его не было видно, последний раз присутствовал на тяжбе по разделу имущества умершего мельника. Помните, синьор граф, там ещё смешной казус был: младшему в качестве наследства сумасшедший папаша кота оставил?

— А, да-да-да! Забавный был случай… Попроси его показать свои записи, принеси мне их сегодня вечером, почитаю. Надеюсь, он не будет возражать. — И, махнув рукой судебному приставу, вышел из зала.

— Встать, суд идёт! — заорал пристав, закатив глаза, и следом незамедлительно начал выталкивать из присутствия толпу.

Вечером его сиятельство граф сидел в кресле в своей библиотеке и парил ноги. Одет он был в толстый шёлковый халат, а на столе перед графом под горящей свечой лежали тонкие листы бумаги, исписанные красивым размашистым почерком. «Отличником, наверное, был, — граф, щурясь, рассматривал буквы. — Какой-нибудь парижский колледж закончил. Из какой-нибудь, наверное, судейской семьи». ⁸¹

— Ну-с, — цепляя на нос модные очки, проговорил вслух его сиятельство, — чего там написал наш адвокат… — И углубился в чтение:

Жила-была маленькая девочка. Мать любила её без памяти, а бабушка ещё больше. Ко дню рождения внучки подарила ей бабушка красную шапочку. С тех пор девочка всюду в ней ходила. Соседи так про неё и говорили:

— Вот Красная Шапочка идёт!

Как-то раз испекла мама пирожок и сказала дочке:

— Сходи-ка, Красная Шапочка, к бабушке, снеси ей пирожок и горшочек масла да узнай, здорова ли она?

Граф хлопнул себя ладонью по лбу: «Боже! Как же я мог забыть этого молодого человека? Он же пару месяцев назад в Париже представлял свои новые сказки. Кажется, он читал что-то про бедную девушку, которая потеряла серебряный?.. нет! хрустальный башмачок на королевском балу».

— Как же его звали? Звали… звали… — мурлыкал про себя граф. — А звали его Перро! Точно — Карл Перро! Изрядный писатель сей господин адвокат, изрядный! — и продолжил чтение.

Собралась Красная Шапочка и пошла к бабушке. Идёт она лесом, а навстречу ей — серый Волк.

— Куда ты идёшь, Красная Шапочка? — спрашивает Волк.

— Иду к бабушке и несу ей пирожок и горшочек масла…

— Ага, масла!.. — расхохотался граф, вспоминая рассказ Жанны, — и пи-ро-жок… У-мо-рил! — хохотал, вытирая слёзы под очками, его сиятельство. — Со-о-овсем уморил…

Но, успокоившись, серьёзно подытожил:

— Сказочник.

Тристан и Изольда

Моё сердце подобно сердцу глупого человека, —

такое тёмное, такое неясное!

Лао Цзы. Дао дэ цзин

Яркое летнее утро. Солнечный луч прокрался в спальню королевы Камелота и разбился зайчиками, отразившись в зеркалах, в кольцах, в серьгах, в цветных стеклянных баночках и безделушках Жиневеры.

— Ваше величество, просыпайтесь! Вы просили разбудить! Ну просыпайтесь же… — Служанка королевы, красавица Грета, нещадно тормошит хозяйку. — Ну какая же вы соня!

— Перестань! Перестань, противная девчонка! — Королева тянется под горностаевой накидкой, припоминая, что же ей такое снилось, пока мерзавка Грета не перебила сон. Что-то приятное… Может, Ланс?! Нет, не вспомнить…

— Противная девчонка, чего тебе надо? — не открывая глаз, ворчит королева.

— Вы забыли? Вчера просили разбудить пораньше. И сегодня же праздник, ваше величество! Лугнасад⁸²!

Королева открывает глаза и насмешливо смотрит на Грету:

— Первый раз этот праздник встречаешь?

— Не первый… — девушка стремительно краснеет.

— А-а-а-а, Перт всё-таки тебя позвал замуж… Временно?

— Ну и пусть! Пусть временно! Мы попробуем! А потом, может…

Королеву всегда удивлял этот странный обычай кельтского народа: на праздник первого урожая, 1 августа, жениться и выходить замуж на пробу, на один год. Христианские священники, понятное дело, этого не одобряли и боролись с предрассудками как могли, поэтому освящали такие браки только друидские колдуны и жрецы. Но народу было всё равно, народу обычай нравился!

Королева вздыхает и велит подавать умываться.