Очерки истории банковской системы России. 1988–2013 гг.

После назначения С. М. Игнатьева банковское сообщество ожидало, что темпы реформ в банковском секторе многократно ускорятся[135]. Однако новое руководство Центробанка не спешило раскрывать карты. Так, первый зампред Центробанка А. А. Козлов сразу после назначения заявил представителям СМИ о том, что возьмет тайм-аут до начала июня. «Необходимо согласовать позиции, выработать единые подходы, а на это необходимо время, – сказал он и предложил: Приезжайте в Петербург на банковский конгресс – все узнаете».

Банковское сообщество бросилось выполнять его рекомендацию. XI Международный банковский конгресс, проходивший в Санкт-Петербурге с 5-го по 8 июня 2002, по оценке организаторов, побил все рекорды посещаемости. 6 июня представители руководства Центробанка обозначили в своих выступлениях основные направления банковской реформы. На состоявшейся в тот же день пресс-конференции А. А. Козлов заявил, что, несмотря на позитивные тенденции последних трех лет «налицо предел роста банковской системы», который «упирается в структурные и поведенческие ограничения». Говоря о планах Центрального банка на ближайшие годы, он назвал приоритетными: 1) создание системы страхования вкладов; 2) изменение процедуры банкротства банков; 3) переход с 2004 года на международные стандарты ведения отчетности и борьбу с легализацией преступных доходов.

В IV квартале 2002 г. основные показатели банковской системы России превысили докризисный уровень: по состоянию на 1 октября 2002 г. отношение активов банковского сектора к объему ВВП составило 38,5 % по сравнению с 30,1 % на 1 июля 1998 года. Совокупная величина активов банковского сектора составила 3.799,2 миллиарда рублей (около $120 млрд.), что на 20,3 % больше, чем в начале года. Объем вкладов населения в банках возрос до 921,1 млрд. рублей – на 35,9 % больше, чем на начало года. Иностранные активы банковской системы России за 2002 г. выросли на $13,2 млрд. (на 23,1 %). Инфляция снизилась по сравнению с 2001 годом более чем в 1,2 раза[136].

В условиях продолжающегося экономического роста и активизации инвестиционной активности производственный сектор экономики начал предъявлять спрос на «длинные» деньги, то есть испытывать реальную потребность в кредитах сроком на 3–7 лет с льготным периодом по выплате процентов. Однако эта потребность по-прежнему не обеспечивалась «длинными» пассивами. Большая часть вкладов физических лиц приходилась на депозиты сроком до 1 года, а остатки на расчетных и депозитных счетах юридических лиц имели нестабильный характер.

16 ноября 2002 года Совет директоров Банка России утвердил и направил в Государственную Думу для рассмотрения «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2003 год». В этом документе регулятор изложил свое видение текущих проблем российской экономики, главной из которых, по его мнению, стала «голландская болезнь», то есть укрепление рубля в условиях роста положительного сальдо платежного баланса страны за счет положительной динамики цен на экспортируемое сырье. При этом перспективы роста обрабатывающей промышленности оценивались весьма скептически:

«Внутренний рынок слишком узок, а внешние рынки сбыта машиностроительной продукции находятся под контролем крупных международных и национальных компаний, обладающих конкурентоспособными технологиями производства».

Считая, что экспортоориентированные отрасли имеют вполне достаточный объем собственных финансовых ресурсов для финансирования инвестиционной деятельности, регулятор высказался против увеличения предложения кредитных ресурсов банковскому сектору экономики. Своей главной задачей он провозгласил снижение инфляции до 10–12 % в годовом исчислении:

«Последовательное снижение инфляции поддержит преемственность в проведении макроэкономической политики, будет способствовать улучшению инвестиционного климата в стране, укрепит тенденцию долгосрочного экономического роста».

Прежний руководитель Банка России В. В. Геращенко относился к инфляции более спокойно, считая, что «нулевая инфляция уместна только на кладбище».

До 9 апреля 2002 года учетная ставка Центрального банка составляла 25 %, с 9 апреля 2002 года – 23 %, а с 7 августа – 21 %. Так как рефинансирование кредитных организаций осуществлялось в незначительных объемах, значение учетной ставки для участников рынка имело скорее «философский», чем экономический характер. Основным источником заимствования кредитных ресурсов банковского сектора по-прежнему являлся рынок МБК, ставки которого более адекватно отражали отношение спроса и предложения на денежные средства. Более того, «в целях абсорбирования ликвидности банковской системы» Центробанк оттягивал с МБК значительную часть денежных средств. Кредитным организациям было предложено размещать у него временно свободные средства на депозитах по ставке от 0,6 до 14,5 % годовых.