Очерки об англо-американской музыке. Том 1. Фолк-возрождение, книга первая: Отцы-основатели

Джон Ренборн в одном из очерков о Дэйви Грэме признал Сэнди Булла единственным музыкантом, чье раннее творчество могло быть сравнимо с направлением, которым шел Грэм. «Насколько я знаю, — писал Ренборн, — эти два музыканта работали независимо друг от друга в одном и том же направлении: любопытный случай параллельного развития».

Действительно, случай любопытный, и потому мы столь подробно прослеживаем путь Сэнди Булла к его первым регистрациям. В этих завидных «университетах» не хватает только Лондона. Зато есть Париж! В одном из редких интервью Сэнди Булл упоминает о поездке в столицу Франции в 1959 году.

Париж конца пятидесятых дышал послевоенной эстетикой (иной он так и не создал), он все еще оставался меккой мирового авангарда и прибежищем разных культур. Здесь Булл познакомился с британским фолксингером Алексом Кемпбеллом. Он вспоминал, как они с Кемпбеллом и Билли Робертсом (Billy Roberts), автором знаменитого в будущем хита «Hey, Joe!»[112], играли под мостами через Сену, и парижская публика забрасывала их франками. Музыканты посещали кафе «Ali» в арабском квартале, где Булл впервые услышал подлинную восточную музыку, исполняемую на уде. Через несколько лет память о звучании этого инструмента отправит Булла на Ближний Восток, и он познакомится с нубийским музыкантом Хамзой Эль Дином (Hamza El Din). Он-то и научит Сэнди игре на одиннадцатиструнном Северо-Африканском уде.

Но это в будущем, а пока Булл находился в Париже, где на него оказывали влияние совместные выступления с Алексом Кемпбеллом.

Этот музыкант был олицетворением поэта-песенника не только в Великобритании, но и во всей Европе. Кемпбелл был намного старше Булла и хорошо знал веяния и настроения, носившиеся в послевоенной Европе[113]. Именно Алекс и познакомил с ними молодого музыканта из Америки. От него Булл узнал ирландские и шотландские баллады, так что утверждения о полном несоприкосновении Сэнди Булла с Британией — ошибочны. Совместные выступления с таким музыкантом, как Алекс Кемпбелл, да еще в Париже конца пятидесятых, — лучшая школа, о какой могли только мечтать молодые соотечественники Сэнди. Лондон еще не стал столицей мирового рока, и еще не смотрели в его сторону подрастающие таланты с Гринвич Виллидж. А Париж еще не растерял своего величия, и сюда стремились фолк-музыканты и джазовые экспериментаторы. Вспомним, что в то самое время, когда Сэнди Булл, Алекс Кемпбелл и Билли Робертс осваивали парижские подмостки (в буквальном смысле!), где-то здесь пребывал и Дэйви Грэм, и, кто знает, не пересекались ли их пути? Но если даже и не буквально, то фигурально — несомненно. Они впитывали одну и ту же музыкальную и эстетическую среду, позволившую им обоим, в разных частях света, почти одновременно, совершить революцию.

В 1962 году Сэнди Булл подписал контракт с фирмой Vanguard Records, чьи менеджеры уже год добивались его согласия на запись полноценного диска. Булл решился лишь тогда, когда в его воображении родилась знаменитая в будущем композиция «Blend» (Смесь). Альбом «Fantasias for Guitar and Banjio» записывался во второй половине 1962 года и вышел уже в начале 1963.

«Свой первый альбом я записывал после того, как услышал the Staple Singers[114]. Я загорелся, потому что любил вибрирующий звук Fender'а. Так что я купил Fender Stratocaster‘62. Еще в средней школе, в хоре, мы разучивали каноны Вильяма Бёрда. Я уже слышал, как Пит Сигер играл на банджо некоторые вещи Бетховена, и решил попробовать. Канон Бёрда имел три части, и я рассчитал, как исполнить две из них на банджо… «Blend» была навеяна, когда я слушал Рави Шанкара и Али Акбар Хана в Нью-Йорке. Они играли на гитаре, настроенной к индийским барабанам. Я изучил много самой разной фолк-музыки, которую всегда любил, и пробовал совмещать разные ее части вместе. Две из секций Carmina Burana легко уложились в настройку банджо, и это стало довольно популярным».

Сам альбом с его ударной композицией «Blend», вобравшей в себя музыкальные знания и пристрастия музыканта, не стал сенсацией в мире современной музыки, не породил массовый психоз и не занял высокое место в чартах. Случилось нечто более существенное: он тотчас стал классикой андерграунда. Особенно влиятельной пластинка стала на Западном побережье, в Калифорнии, где подрастало молодое разноплеменное поколение, вскоре создавшее San-Francisco Sound[115] и составившее славу Fillmore West. И еще. Об альбоме «Fantasias for Guitar and Banjio» узнали в Лондоне, где Сэнди Булл вскоре стал значительной фигурой среди гитаристов Фолк-Возрождения. Им ничего не оставалось, как учиться и ставить его в один ряд с Дэйви Грэмом.